Клеандров М.И. Экономическое правосудие в России: прошлое, настоящее, будущее

§ 2. О внесудебных и досудебных методах, способах и формах регулирования экономических споров

Как внесудебные, так и досудебные методы, формы и способы защиты нарушенных прав и охраняемых законом интересов участников экономических отношений рассматриваются здесь исключительно в аспекте, связанном  - в той или иной мере, прямо или опосредованно - с судопроизводственным сегментом организационно-правового механизма экономического правосудия. По сути дела, здесь речь идет об урегулировании экономического спора, направленного на восстановление нарушенных (оспоренных) прав (интересов) до (без) арбитражного (третейского и иного) суда. Главное здесь не наличие или отсутствие предпосылок для последующего обращения в суд (хотя иногда, о чем будет сказано ниже, не без этого), а именно завершение спора без суда, самими участниками спора либо одним из них - потерпевшей стороной.
Конституционной основой такого действа служит ч. 2 ст. 45 Конституции РФ, в силу которой "каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом". А законодательной, материально-правовой - ст. 12 и 14 ГК РФ, где закреплены одиннадцать способов защиты нарушенных либо оспоренных гражданских прав, носящих универсальный характер и могущих быть примененными для защиты любого субъективного гражданского права. При этом характерно, что перечень не является исчерпывающим: в случае нарушения гражданских прав могут быть использованы и иные способы их защиты, предусмотренные законом или договором*(382). Да и до-, и внесудебные методы, способы и формы урегулирования экономических споров не ограничиваются рамками сугубо гражданских правоотношений*(383).
В юридической печати обращалось внимание на некоторую несостыковку между ч. 2 ст. 45 Конституции РФ и ст. 12 ГК РФ. Д. Новак усматривает здесь даже принципиальное различие: ч. 2 ст. 45 Конституции РФ не дает оснований говорить о том, что допускаемые способы защиты лицом своих прав должны быть предусмотрены законом, а лишь говорит о том, что такие способы должны быть законом не запрещены*(384). И в самом деле, если конституционную норму "расщепить" распространением ее на защиту прав юрисдикционными органами и на самозащиту, то в первом случае "несостыковка" норм (даже их противоречие) налицо, во втором же случае ни "несостыковки", ни тем более противоречия нет, а способ защиты в форме самозащиты выбирает сама потерпевшая сторона.
Правда, в литературе высказана точка зрения, в соответствии с которой самозащита не находится в перечне названных в ст. 12 ГК РФ способов защиты гражданских прав*(385); есть точка зрения и на самозащиту как особый способ защиты гражданских прав и охраняемых законом интересов и как форму защиты гражданских прав*(386).
Как бы то ни было, поскольку защита нарушенных прав участника экономических отношений, осуществляемая им и (или) юрисдикционным органом, равно самозащита нарушенных прав участника экономических отношений, осуществляемая непосредственно им самим, без обращения за помощью к юрисдикционному органу, производится в соответствующих, закрепленных правовыми предписаниями процессуально-процедурных формах, есть смысл и основания считать, что совершенствование этой - процессуальной - стороны сегмента механизма экономического правосудия способно повысить общую его эффективность.
Более того, исходной посылкой для постановки проблемы (и - по мере сил - внесения соответствующих предложений по ее решению) о формах (а также о способах, методах и т.п.) внесудебной и досудебной защиты прав хозяйствующих субъектов на нынешнем этапе развития экономики России, по мнению автора, должно служить утверждение того, что динамика роста числа дел, поступающих в арбитражные суды страны и ими разрешаемых (вкупе с усложняемостью этих дел), показывает бесперспективность попыток решения проблемы простым увеличением числа судей арбитражных судов. Необходим комплекс организационных, законодательных и иных мер, многие из которых уже разработаны и внедряются (например, посредством введения института помощников судей арбитражных судов) либо намечаются, и не без помощи юридической науки.
Следует отметить, что подобная критическая ситуация, вызванная ростом дел, имеет место и в уголовном процессе. Видимо, и здесь без внедрения принципиально новых судебных технологий судебная система нашей страны проблему резкого роста уголовных дел решить не сможет.
В сфере экономического судопроизводства стратегической линией в решении названной проблемы должно быть стремление переноса тяжести в урегулировании экономических споров с судебной фазы на досудебные их стадии. В годы советской власти стремление обеспечить поступление ("проникновение") в органы госарбитража советского государства лишь "настоящих" хозяйственных споров, т.е. тех споров, где спорящие стороны не смогли сами урегулировать свой спор, имело место на протяжении 60-80-х гг. прошлого века, и эта цель достигалась разными способами, подчас весьма эффективными. Сохранилась ли и в настоящее время эта цель, и нельзя ли наиболее эффективные способы ее достижения "вмонтировать" в нынешний организационно-правовой механизм урегулирования экономических споров?
Если экономический спор (сиречь - хозяйственный спор, поскольку в самые последние годы перед распадом СССР госарбитражи рассматривали и некоторые "вертикальные" споры) - это:
а) противопоставление позиций спорящих сторон;
б) оно - это противопоставление - должно быть явно, сознательно выражено всеми участниками спора, в первую голову и как минимум  - обоими "главными" участниками спора;
в) спор, между участниками которого нет антагонистических, неразрешаемых противоречий (сейчас, видимо, есть из этого правила редкие исключения, но в подавляющем большинстве случаев стороны активно стремятся к урегулированию своего спора и подчас склонны к компромиссу, а главное - такая линия находится в полном соответствии с российскими традициями и согласуется с нашим менталитетом, в отличие от уголовного процесса, где аналогичная идея - заключение сделок о признании вины - с большим трудом воспринимается правоприменителем прежде всего из-за ее несоответствия нашим традициям и менталитету) и  т.д.,
то действительно он в своем развитии - не на фазах возникновения, усиления напряженности и прояснения позиций спорящих сторон, а на этапе его урегулирования (разрешения) состоит из двух стадий.
Первая стадия - урегулирование спора самими спорящими сторонами, в отдельных случаях - с определенной помощью посредника, без какого-либо принудительного разрешения спора извне. Вторая стадия - это принудительное его разрешение по иску (иному обращению) одной, обеими, а то и всеми сторонами - участниками спора специальным созданным для этого органом - судом, арбитражным судом, третейским судом (как институциональным, так и создаваемым в режиме ad hoc). Но - и в этом не должно быть сомнения - такой путь (ко второй стадии)  - не самый оптимальный с точки зрения интересов участников спора, между которыми нет антагонистических противоречий.
Вариантов урегулирования спора на первой стадии много, и есть смысл их рассмотреть ближе. Но предварительно следует сделать две определенных оговорки.
А. В ряде научных работ некоторые досудебные формы урегулирования экономических споров относят к альтернативным способам разрешения споров, например, таковым считают иногда претензионный порядок*(387). Другие авторы правомерно относят к альтернативным способам третейское разбирательство и примирительные процедуры, в последние непоследовательно (по мнению автора данной работы) включают заключение спорящими сторонами "мирового соглашения в любой стадии арбитражного процесса и при исполнении судебного решения"*(388). Но ведь сама по себе арбитражно-судебная процедура в любой форме, в том числе в форме заключения мирового соглашения, вряд ли может быть отнесена к альтернативной себе самой. Видимо, к безусловно альтернативным способам урегулирования экономических споров можно отнести те, которые завершаются (или могут завершиться в принципе) без (отчасти и до) обращения в арбитражный суд. А это: самозащита (оперативный порядок урегулирования споров), третейское судопроизводство во всех формах, переговоры*(389), в том числе с использованием посредника и различных посреднических процедур, которые могут завершиться  - именно здесь, без обращения в суд, примирением, подчас - в форме заключения мирового соглашения, в виде договора о разрешении материально-правового спора*(390) в определенных условиях*(391), в отличие от традиционно понимаемого мирового соглашения как процессуального соглашения, материально-правовым основанием которого выступает гражданско-правовой или иной договор (соглашение), представляющее собой одновременные и согласованные действия сторон, направленные на возникновение предусмотренных законом процессуальных последствий, утверждаемых судом*(392).
Б. Считать, что спорящие стороны, принимая меры к собственному самостоятельному примирению, всегда, во всех случаях абсолютно независимы не только от прямого, но и от косвенного воздействия механизма второй стадии - было бы неверно. Зависимость здесь прежде всего состоит в том, что примиряющиеся стороны не могут не осознавать, что в случае недостижения цели примирения на первой стадии им (точнее - по инициативе заинтересованной в этом стороны) предстоит перейти во вторую стадию, а для этого необходимо в ряде случаев представить доказательства прохождения - безрезультатно - первой стадии, в противном случае специальный орган по принудительному разрешению споров может (не всегда, конечно) попросту не принять спор к своему производству. Именно эти обстоятельства: в каких случаях спор без прохождения первой стадии может (или не может) попасть во вторую стадию и какие должны представляться доказательства прохождения первой стадии - и являются по существу тем, что можно обозначить влиянием (воздействием) арбитражного либо третейского суда на первую стадию урегулирования спора. И чем жестче, конкретнее и категоричнее это влияние, тем больше будет - к обоюдному, в конечном итоге, удовольствию - урегулироваться споров на первой стадии, и, соответственно, меньше переходить во вторую. И именно поэтому следует говорить о досудебных, а не о внесудебных формах защиты прав хозяйствующих субъектов посредством урегулирования экономического спора. Пока же законодатель эту закономерность не учитывает, и представляется - не по причине опасения обвинения в том, что посредством ужесточения организационно-правового механизма урегулирования спора на первой стадии его развития прикрывается доступ к правосудию. Ведь нет сомнений в том, что понятие правосудия как синоним, в данном случае - организационно-правового механизма урегулирования экономического спора - охватывает обе обозначенные выше стадии (да, быть может, включает в себя в определенной мере и третью стадию - исполнение решений второй стадии, но она здесь попросту не рассматривается).
Итак, какие варианты урегулирования экономического спора могут и должны содержаться в рамках первой стадии? Их, видимо, можно разбить на три группы (выше говорилось об этапах урегулирования экономического спора имущественного типа в горизонтальных отношениях, здесь же - об ином):
а) одностороннее принятие мер "потерпевшей" стороной для восстановления нарушенного правоотношения;
б) двустороннее самостоятельное примирение посредством обмена информацией фиксированного типа;
в) двустороннее примирение с помощью посредника.
Стоит отметить, что в юридической литературе набор процедур преодоления разногласий и рассмотрения споров излагается в самых разных вариантах. Интересен, например, подход Ю.А. Тихомирова, выделяющего: переговоры и достижение договоренности, третейское разбирательство, согласительные процедуры, управленческие процедуры разрешения споров и судебные процедуры*(393).
Первую группу целесообразно именовать оперативными формами защиты нарушенных прав хозяйствующих субъектов. В научной юридической литературе используется самая различная терминология. Например: средства и меры оперативного воздействия (Б.И. Пугинский), бесспорный порядок защиты прав предприятий и организаций (Т.Е. Абова), бесспорное взыскание санкций (Г.П. Савичев), способ реализации бесспорных, т.е. ненарушенных, требований (В.П. Грибанов), оперативные санкции (Е.В. Бриных), оперативно-хозяйственные санкции (В.М. Огрызков), списание в бесспорном (безакцептном) порядке задолженности как наиболее быстром способе удовлетворения имущественных прав и интересов предприятий и организаций в случае их нарушения со стороны других юридических лиц (Р. Каллистратова и М. Фалькович), меры оперативного воздействия, применяемые в сфере хозяйственных отношений (В.П.  Грибанов и О.А. Красавчиков), при этом меры оперативного воздействия в современной литературе прямо именуют мерами самозащиты*(394), оперативными мерами защиты прав*(395) и т.д. И хотя это терминология 70-80-х гг. ХХ в., какого-либо ее упорядочивания в научной литературе и к настоящему времени не произошло; к сожалению, не имели место и научные дискуссии - в необходимых масштабах - по этому вопросу. Отдельные криминалисты вообще считают институт бесспорного взыскания противоречащим положению ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, согласно которому никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда*(396).
Какой-либо систематизации законодательно-нормативных актов, регулирующих отношения по защите прав в варианте первой группы, до сих пор не проводилось; хорошо хоть публикуются соответствующие сборники нормативных актов*(397), а изредка и статьи в юридических изданиях*(398).
Следует отметить, что с предпринимательских структур в бесспорном порядке имеют право взыскивать денежные суммы и таможенные, и налоговые органы, но это уже не "горизонтальные" отношения, да и взыскатель - не предпринимательская структура. Обратное же взыскание здесь в оперативном - бесспорном - порядке не производится. Однако нет никаких сомнений в том, что если бы не были приняты и не действовали сегодня такие акты, как Регламент рассмотрения налоговых споров в досудебном порядке, утвержденный приказом МНС России от 17 августа 2001 г. N БГ-3-14/290, или приказ Государственного таможенного комитета РФ от 14 августа 2003 г. N 885 (зарегистрирован в Минюсте России 28 августа 2003 г., рег. N 5022), либо Правила рассмотрения разногласий, возникающих между органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации в области государственного регулирования тарифов, организациями, осуществляющими регулируемые виды деятельности, и потребителями, утвержденные постановлением Правительства РФ от 5 ноября 2003 г. N 674, число по существу "бесспорных" дел в арбитражных судах страны существенно бы возросло, а в отдельных субъектах РФ, где такие споры "сгущены" в силу региональных особенностей, их число было бы катастрофически (для этих арбитражных судов) огромным.
Правда, в отношении названного выше Регламента рассмотрения налоговых споров в досудебном порядке следует сделать оговорку: его, по сути дела, можно отнести и к оперативному, и к претензионному порядку. Арбитражно-судебная практика его применения невелика, но все-таки имеется, и автор комментария решения суда по такому делу твердо убеждена: "...досудебный порядок урегулирования спора о взыскании налоговых санкций обязателен в силу закона"*(399).
Главный признак оперативного характера мер по защите своих прав и интересов, предпринимаемых потерпевшей предпринимательское структурой,  - это то, что речь идет о списании потерпевшим хозяйствующим субъектом денежных средств, находящихся на счете предпринимательской структуры  - нарушителя, без согласия последней. На сей счет есть специальное Информационное письмо ВАС РФ от 1 октября 1996 г. N 8 "О некоторых вопросах списания денежных средств, находящихся на счете, без распоряжения клиента" (о юридической силе таких писем и их правовой природе разговор особый), в котором, в частности, сказано, что в тех случаях, когда соответствующими нормативными актами, в том числе постановлениями Правительства РФ, установлен безакцептный порядок списания денежных средств, они подлежат применению впредь до принятия соответствующего закона по данному вопросу.
В целом же оперативные меры защиты прав, применяемые потерпевшим при нарушении или оспаривании его прав и законных интересов в качестве способа урегулирования спора, можно охарактеризовать как:
а) имеющие длинную историю;
б) базирующиеся на множестве несистематизированных и несконсолидированных нормативных актов различной иерархической силы;
в хорошо зарекомендовавшие себя на практике и в целом достаточно эффективные;
г) вместе с тем используемые в силу ряда объективных и субъективных (прежде всего - вследствие незнания должностными лицами и соответствующими специалистами потерпевшего хозяйствующего субъекта возможностей этого способа) причин далеко не в полной мере.
Подвариант с добровольным урегулированием экономических споров самими спорящими сторонами практически (за исключением заключения мирового соглашения) сводится к форме претензионного урегулирования. И нашей теории, и нашей практике эта форма хорошо известна. Российский законодатель, как известно, на определенном этапе развития системы арбитражных судов - в 1995 г. - по существу отказался от претензионной стадии урегулирования экономических споров, вытекающих из гражданско-правовых отношений, как обязательной для предъявления иска в арбитражный суд. Исключение сделано лишь для узких категорий споров - с участием органов транспорта, связи и др., либо для случаев, когда такая обязательность предусмотрена договором между спорящими сторонами. Таким образом, арбитражные суды Российской Федерации рассматривают подавляющее, без преувеличения, число споров без какого-либо учета того обстоятельства, что в принципе спорящие стороны могли эти споры решить непосредственно сами, без обращения в арбитражный суд.
Сколько-нибудь внятной аргументации причин отказа в 1995 г. российского законодателя от общеобязательности претензионного урегулирования основной массы экономических споров, вытекающих из гражданско-правовых отношений, автору данной работы ни услышать, ни прочитать не удалось. Единственный приводимый ранее аргумент - пока будет урегулироваться спор в претензионном порядке, сторона-нарушитель спрячет свое имущество и сторона потерпевшая по этой причине не получит причитающееся ей возмещение ущерба - не столь уж серьезен, особенно сегодня. Фирм-однодневок, создаваемых в самом начале 90-х гг. ХХ в. подчас с единственной целью - "сорвать куш" (посредством ли получения суммы в порядке предоплаты либо иным способом - не суть) сейчас практически нет, да и контрагенты таких "подозрительных" фирм стали бдительнее. Кроме того, не исключены и формы страховок от подобного поведения (залог, гарантия третьей стороны и пр.). А если нет аргументов отказа от претензионного порядка либо они утратили свое значение - может быть, есть смысл рассмотреть вопрос о возврате к нему?
Автору данной работы довелось немногим более двадцати лет назад, в других экономико-правовых и политико-социальных условиях определять эффективность претензионного порядка урегулирования хозяйственных споров. Результаты локального исследования (опрашивались в исключительно доверительном режиме несколько десятков ведущих юрисконсультов наиболее крупных предприятий и объединений г. Душанбе за два - три года их работы), не претендующего на официально значимую репрезентативность, показали: в государственный и ведомственные арбитражи поступило лишь каждое седьмое дело, а шесть из семи благополучно разрешались и завершились на претензионной стадии урегулирования спора. Можно более-менее уверенно предположить: если бы и тогда эта претензионная стадия была в основном необязательной (а всего тогда автор насчитал семь претензионных режимов*(400), и регулируемый положением 1973  г. - лишь один из них), статистика была бы зеркально противоположной, а значит, в органы государственного арбитража, в ведомственные арбитражи, народные суды, равно как и в иные органы и инстанции, которые тогда в соответствии с действующим законодательством разрешали хозяйственные споры, поступило бы в шесть (!) раз больше исковых заявлений. Кстати сказать, в современной отечественной правовой литературе также подчеркивается, что "количество претензий в 8-10 раз больше, чем исков" и что при изменении законодательства либо на основе договора сторон соблюдение претензионного порядка урегулирования разногласий станет обязательным, но при этом делается алогичный вывод - такое поведение опасно, поскольку повлечет значительное увеличение исков, но "эту проблему можно будет решить увеличением числа судей арбитражных судов", - как раз наоборот: количество поступающих в арбитражные суды исков существенно уменьшится, поскольку значительная доля хозяйственных споров, сейчас поступающая непосредственно в арбитражные суды, благополучно разрешится в претензионном*(401) (обязательном, подчеркну, при таком подходе для спорящих сторон) порядке.
Современный исследователь, профессор политологии и права университета Висконсин-Мэдисон Кэтрин Хендли, проводившая анализ на 100 предприятиях Москвы, Екатеринбурга и Саратова, установила: 84 процента кредиторов пытались урегулировать отношения с должниками с помощью взаимоприемлемого решения и тратили на это достаточно времени: в среднем проходило 11 месяцев с момента неуплаты долга до подачи заявления в суд*(402). Ясно, что в течение этого срока кредиторы в 84 процентах случаев пытались спор урегулировать на досудебной стадии.
Но все это рассуждения с оттенком схоластики. Означает ли это, что в условиях именно сегодняшнего дня претензионный порядок урегулирования экономических споров, пусть только вытекающих из гражданско-правовых отношений, и то не всех, окажется столь же эффективным, как представлялся (минимум - автору данной работы) двадцать лет назад? Отнюдь - изменилось очень многое. Но если все-таки это так, как было бы заманчиво восстановить хорошо забытое старое. Не хватает только уверенности. Для того чтобы она появилась, необходимо вариантно:
а) провести локальный эксперимент;
б) провести социологическое исследование путем опроса арбитражных судей, юрисконсультов и других специалистов и пр.
Обязательность прохождения претензионной стадии урегулирования экономического спора до предъявления иска закреплена в федеральных законодательных актах, принятых уже в ХХI в. (или в самом конце прошлого века). Эта обязательность формулируется в различных редакциях (ч. 1 ст. 161 Кодекса внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г.: "До предъявления иска в связи с перевозкой: груза к перевозчику или в связи с буксировкой буксируемого объекта к буксировщику обязательным является предъявление претензии к перевозчику или буксировщику"; ч. 4 ст. 55 Федерального закона от 7 июля 2003 г. "О связи": "В случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств, вытекающих из договора об оказании услуг связи пользователя услугами связи до обращения в суд предъявляет оператору связи претензию"; ч. 3 ст. 124 Воздушного кодекса РФ от 19 марта 1997 г.: "До предъявления к перевозчику иска в случае нарушения договора воздушной перевозки груза или договора воздушной перевозки почты перевозчику предъявляется претензия"; ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 30 июня 2003 г. "О транспортно-экспедиционной деятельности": "До предъявления экспедитору иска, вытекающего из договора транспортной экспедиции, обязательно предъявление экспедитору претензий, за исключением предъявления иска об оказании экспедиционных услуг: не связанных с осуществлением клиентом предпринимательской деятельности"; ч. 1 ст. 120 Устава железнодорожного транспорта РФ в редакции Федерального закона от 7 июля 2003 г.: "До предъявления к перевозчику иска, связанного с осуществлением перевозок груза к перевозчику, обязательно предъявляется претензия" (детально эта претензионная стадия регламентируется ведомственным актом - Правилами предъявления и рассмотрения претензий, возникших в связи с осуществлением перевозок грузов железнодорожным транспортом, утвержденными приказом МПС России от 18 июня 2003 г. и зарегистрированными в Минюсте России 30 июня 2003 г., рег. N 4855) и др.
Есть ли смысл в нынешних условиях развития экономики России, в условиях развивающегося рынка делать исключения для перевозчика (экспедитора, "связника") в вопросе обязательности прохождения претензионной стадии урегулирования имущественного (именно!) спора? Явно нет. Кстати, еще 24 июня 1992 г. Верховный Совет РФ своим постановлением утвердил Положение о претензионном порядке урегулирования споров, которое применялось, "если иное не установлено законодательством, действующим на территории Российской Федерации", но которое определяло "претензионный порядок урегулирования экономических споров и споров в сфере управления (?! - М.К.) между предприятиями, учреждениями, организациями, органами государственной власти и управления (далее - организации), гражданами-предпринимателями" (п. 1). Реальная эффективность этого положения, по форме достаточно детально проработанного (и в этом смысле вполне сопоставимого с Положением 1973 г.), была низкой, и именно по причине необязательности прохождения претензионной стадии развития экономического спора (в самом положении ничто не говорило об обязательности его соблюдения, в отличие от Положения 1973 г.) - арбитражные суды и без ее прохождения, без представления истцом каких-либо доказательств принятия мер по ее прохождению, принимали исковые материалы к рассмотрению.
Впрочем, даже в отношении транспортных уставов и кодексов арбитражно-судебная практика сегодня не абсолютно категорична в требованиях скрупулезного соблюдения сроков претензионной стадии урегулирования экономических споров. Здесь арбитражные суды руководствуются постановлением Пленума ВАС РФ от 12 ноября 1998 г. N 18 "О некоторых вопросах судебной практики арбитражных судов в связи с введением в действие Транспортного устава железных дорог Российской Федерации", в силу которого сам по себе пропуск претензионных сроков по "транспортным" делам не является препятствием к предъявлению иска - п. 28 названного постановления предусмотрено, что предъявление грузоотправителем или грузополучателем претензии к предприятию железнодорожного транспорта за пределами установленных сроков, но при соблюдении установленного порядка предъявления претензий, не является основанием к возвращению искового заявления. И арбитражно-судебная практика твердо идет по этому пути. Так, при рассмотрении 13 мая 2003 г. надзорной жалобы Президиум ВАС РФ в постановлении N 327/03 прямо указал: в случае, когда заявленную с нарушением установленного порядка претензию железная дорога возвратила без рассмотрения, а заявитель вторично в пределах срока исковой давности предъявил претензию в установленном порядке, истечение установленных для предъявления претензии сроков не является препятствием к принятию искового заявления к производству арбитражным судом и рассмотрения спора по существу.
Не лишено интереса и то обстоятельство, что при защите прав потребителей в общегражданском судопроизводстве претензионный порядок хотя и признается необязательным, но рекомендуется как возможный досудебный порядок урегулирования споров, способ конкретизировать свои требования к ответчику до судебного разбирательства и документально зафиксировать момент начала отсчета срока удовлетворения требований потребителя*(403).
Что касается третьего подварианта первой стадии урегулирования экономических споров - помощь посредника, то у нас опыта применения такой формы пока (хотя даже в уголовном процессе посредничество представляется весьма перспективным в деле достижения примирения между потерпевшим и обвиняемым или подозреваемым*(404) и находящимся в русле Рекомендации N R (99) 19 Комитета министров Совета Европы государствам-членам Совета Европы*(405)) нет, за исключением, в общем-то весьма незначительной практики*(406). Это не мешает обратиться к опыту зарубежному.
Весьма убедительно преимущества посреднических процедур при урегулировании гражданских споров по сравнению с использованием третейского судопроизводства и с судопроизводством в государственных судах на примере опыта США показала Е.И. Носырева*(407). Например, ею отмечено, что время слушания по делу при посредничестве занимает три-шесть недель, цена - низкая, правил доказывания не существует, отношения между сторонами в ходе разбирательства - сотрудничество, принципом разрешения спора является достижение соглашения, разбирательство ориентируется на будущее, в качестве материального результата выступает взаимный выигрыш, а в качестве эмоционального результата - снятие эмоционального напряжения и возможность дальнейшего продолжения сотрудничества; время же слушания при третейском судопроизводстве занимает три-шесть месяцев (а в государственных судах два года и более), цена здесь уже средняя (в государственных судах существенно высокая), правила процедуры - неформальные (в государственных судах - четкое распределение обязанностей по доказыванию), отношения между сторонами в ходе разбирательства как при третейском судопроизводстве, так и в государственных судах носят характер антагонизма, принцип разрешения спора - в обоих вариантах состязательность, ориентация разбирательства - в обоих вариантах - на прошлое, материальный результат - в обоих вариантах - состоит в том, что одна из сторон всегда оказывается в проигрыше, а эмоциональный результат - также в обоих вариантах  - сохранение эмоционального напряжения, невозможность дальнейшего сотрудничества.
В России, конечно, показатели в государственном арбитражном суде иные, но тем не менее, видимо, руководствуясь этими или примерно схожими аргументами, руководством ВАС РФ посреднические процедуры были тщательно и к месту прописаны в проекте третьего АПК РФ, представленного в августе 2000 г. в Государственную Думу в порядке законодательной инициативы. К сожалению, данное предложение не нашло поддержки в рабочей группе по совершенствованию законодательства о судебной системе, сформированной распоряжением Президента РФ от 28 ноября 2000 г. N 534-рп. Точнее, рабочая группа предпочла использовать посредничество в урегулировании экономических споров не под эгидой арбитражных судов, а при третейском судопроизводстве либо вообще в качестве самостоятельных примиренческих процедур, где роль посредника будут выполнять специально созданные для этого структуры, не входящие в суды. Представляется, что это не вполне верно - именно под эгидой арбитражного суда примирение сторон, еще до начала непосредственного судебного разбирательства, может состояться быстрее и надежнее, особенно если роль посредника будут выполнять арбитражные судьи в отставке, опытные арбитражные заседатели либо штатные помощники арбитражных судей, а в качестве представителей спорящих сторон в делах о неисполнении либо ненадлежащем исполнении договоров поставки, купли-продажи и т.п. будут выступать не юристы, а опытные снабженцы, стремящиеся к завершению спора не только в юридической плоскости, а путем компенсации недополученной по договору продукции (товара) иного ассортимента и т.д.
Вышеизложенное позволяет сделать несколько выводов:
а) природа экономических споров обладает особенностями, требующими для их урегулирования особого организационно-правового механизма, составной частью которого являются вне- и досудебные процедуры их урегулирования;
б) разного рода примирительные процедуры, в том числе с посредником, благополучно завершившиеся (в конкретных проявлениях) и в связи с этим не повлекшие за собой обращения в арбитражные (и даже третейские) суды - наиболее эффективный путь преодоления экономических разногласий для спорящих сторон, а следовательно - и для общества в целом;
в) описанные досудебные процедуры урегулирования споров (прежде всего экономических) есть прежде всего стадия, являющаяся обязательной лишь в редких, прямо законом или договором предусмотренных случаях урегулирования спора, предшествующая передаче этого спора на разрешение арбитражного суда. Практически этим и ограничивается связка: досудебная процедура - суд;
г) первые две процедуры базируются на множестве правовых предписаний, какой-либо общей основы не имеющих. В результате на практике они  - в силу разных причин, а прежде всего - просто из-за незнания их существования - используются далеко не в полной мере. Здесь  - огромный резерв, сулящий в совокупности немалый народнохозяйственный эффект;
д) встречающиеся в предпринимательской практике записи (положения) в заключаемых между хозяйствующими субъектами договорах типа: "договаривающиеся стороны в случае возникновения спора по настоящему договору предпримут все меры к добровольному его урегулированию" какой-либо процессуально-смысловой нагрузки не несут, сколь-нибудь серьезных возможностей сторонам урегулировать вне- или досудебным способом спор не создают, а наоборот, вселяют сторонам иллюзию, что этот спор, если когда и возникнет в ходе исполнения заключаемого договора, будет разрешен быстро, эффективно и гарантированно справедливо без всякого суда. Но это не больше, чем иллюзия, потому что такая запись (положение) в договоре не содержит и намека ни на устроительную часть механизма, который спор будет разрешать (например, порядок и сроки формирования комиссии из представителей спорящих сторон), ни на производственную часть механизма, определяющего процедуры, по которым спор будет разрешаться. Вместе с тем такая запись (положение) может стать барьером при передаче спора непосредственно в суд, если хотя бы формально стороны не пытались этот барьер преодолеть;
е) именно досудебные процедуры, закончившиеся примирением сторон,  - наиболее оптимальная форма урегулирования экономических споров.
В преамбуле Рекомендаций N R(81)7 Комитета министров государствам-членам Совета Европы относительно путей облегчения доступа к правосудию одной из причин вынесения этих рекомендаций названо: "...судопроизводство носит настолько сложный, длительный и дорогостоящий характер, что частные лица, особенно находящиеся в экономически неблагоприятном положении, испытывают трудности в осуществлении своих прав в государствах-членах"*(408). В других рекомендациях - например, относительно мер по недопущению и сокращению чрезмерной рабочей нагрузки на суды N R(86)12 от 16 сентября 1986 г. Комитет министров Совета Европы прямо рекомендовал: "1. Содействовать, где это необходимо, примирению сторон, как вне судебной системы, так и до или в ходе судебного разбирательства. С этой целью можно было бы рассмотреть следующие меры: а) предусмотреть, вместе с соответствующими стимулами, процедуры примирения до судебного разбирательства или иные способы урегулирования споров вне его рамок..."*(409);
ж) грамотно организованный учет этих рекомендаций в ходе соответствующей законопроектной работы, естественно, с учетом российской специфики и в русле традиций российского законодательства (например, кодификация законодательства о досудебных процедурах урегулирования экономических споров; восстановление обязательного претензионного порядка урегулирования экономического спора до передачи его на рассмотрение арбитражного суда) позволит отыскать еще один резерв, также могущий создать правовыми средствами значительный народнохозяйственный эффект;
з) наша судоустроительная система, наша система судопроизводства, по крайней мере в сфере разрешения экономических споров, практически не знает института посредничества. С одной стороны, посредничество в урегулировании экономических споров можно рассматривать как альтернативный судебному механизм разрешения спора; но с другой  - как способ его урегулирования посредством досудебных процедур. Разработка имитационных моделей такого посредника, экспериментальная апробация на уровне, например, субъекта Федерации - важная задача юридической науки;
и) если не все, то подавляющая часть досудебных процедур урегулирования экономических споров так или иначе должны находиться под эгидой, лучше под прямым воздействием арбитражного суда; понятие "урегулирование экономического спора" должно охватывать совокупностью норм единого арбитражного процесса обе стадии развития спора; АПК РФ в принципе должен регламентировать процесс урегулирования спора с досудебных стадий, включая посреднические примирительные процедуры;
к) помимо классических третейских судов по разрешению экономических споров, как институциональных, так и создаваемых и действующих в режиме ad hoc, на сцену экономической жизни современной России выходят и все большее значение приобретают и нетрадиционные структуры, например, квазисудебные органы для рассмотрения административных споров, создание которых предлагал Председатель ВАС РФ В.Ф. Яковлев*(410), Объединенная комиссия по корпоративной и деловой этике при Российском союзе промышленников и предпринимателей, формирующая "черный список" коммерческих компаний, подводящих своих партнеров*(411), и т.п.