[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]

Клеандров М.И. Экономическое правосудие в России: прошлое, настоящее, будущее

Глава 4. Экономическое правосудие в России в 1917-1991 гг.

Фактически третий период хронологически охватывает: октябрь 1917 - конец 1991 - начало 1992 гг., и он непосредственно предшествует нынешнему этапу развития российского экономического правосудия.
После 1917 г. эволюция российских (как и - с 1922 г. - в масштабе СССР) организационно-правовых механизмов разрешения экономических споров носила еще более извилистый, по сравнению с предшествовавшими периодами, зигзагообразный и разветвляющийся характер. Важно при этом учесть следующее обстоятельство. Бытующее мнение о полной преемственности сегодняшними российскими арбитражными судами компетенции и функций органов государственного арбитража в немалой части неверно (правда, и преуменьшать объемы этой преемственности не стоит). Можно говорить о преемственности организационной, кадровой, информационной, материально-ресурсной, в сфере процессуально-правового регулирования, в традициях и т.д., но отнюдь не о преемственности в сфере юрисдикционных правомочий. Тот круг экономических споров, который сегодня разрешает арбитражный суд, в бытность государственных арбитражей разрешал дополнительно с десяток иных разнокалиберных органов и инстанций. А многие их виды, прежде всего вытекающие из административных отношений, либо вообще не разрешались, либо разрешались в неправовом порядке.
И еще один момент: соотношение понятий "хозяйственный спор" и "экономический спор". Этимология слова "спор" означает противопоставление позиций сторон; термин "хозяйственный спор" означает, что в споре участвуют хозяйственные органы, более точно на сегодня - субъекты хозяйствования, хозяйствующие субъекты, участники экономических отношений и пр. Они - участники спора с обеих (всех) сторон: и на стороне истца, и на стороне ответчика, и третьи лица в процессе. Фактически, исходя из такого круга участников, можно сказать, что по роду своему такой спор, во-первых, горизонтальный, предполагает равенство участников, их несоподчиненность друг другу, а во-вторых, что спор имущественный. Грубо говоря, с немалой долей условности, хозяйственный спор - это гражданско-правовой спор имущественного вида. А спор хозяйствующего субъекта со своим вышестоящим органом либо с органом государственной власти, государственного управления, контролирующим органом и пр., будучи тоже по своей природе экономическим (так как он возник из экономических отношений), - это не спор между равноправными субъектами, а наоборот, спор между неравноправными (но не в арбитражно-процессуальном смысле) субъектами, спор, вытекающий из административных правоотношений. Таким образом, можно сказать, что понятие "экономический спор" - видовое по отношению к понятию "хозяйственный спор". До создания арбитражных судов термин "экономический спор" практически не употреблялся, а споры, вытекающие из административно-правовых отношений, разрешались не в судебном и не в арбитражном порядке, а именно административным путем - по вертикали, или же разрешались не правовым, повторяюсь, путем, например партийными органами, либо же вообще не разрешались никак (только в конце рассматриваемого периода госарбитражем была предоставлена возможность разрешать некоторые виды вертикальных споров, об этом  - ниже). Отсюда формула (небесспорная): экономический спор - это хозяйственный спор (в значительной мере идентичен понятию "гражданско-правовой спор имущественного характера") плюс спор, вытекающий из административно-правовых отношений (административно-правовой спор) с доминированием в нем экономической подоплеки.
Впрочем, на долгом пути развития организационно-правовых механизмов защиты прав и интересов предприятий и организаций посредством разрешения экономических споров между ними и с их участием применялись и разные термины, и использовались одинаковые термины с вложением в них разного значения. Эти обстоятельства нужно учитывать при взгляде на эволюцию общего организационно-правового механизма разрешения экономических споров в нашей стране, на развитие механизма экономического правосудия, и прежде всего - в рассматриваемый в этом разделе период.
Итак, вкратце постреволюционная эволюция организационно-правового механизма разрешения экономических (в основном, конечно, хозяйственных) споров - в контексте законодательно (чаще - на основе подзаконных актов) регулируемых форм - имеет следующие этапы (здесь приводится лишь общий абрис).
В годы Гражданской войны, в так называемый период военного коммунизма действовал административный порядок разрешения хозяйственных споров. Декретом ВЦИК от 24 ноября 1917 г. N 1 "О суде" коммерческие суды, наряду с окружными судами, судебными палатами и Правительствующим сенатом были упразднены (но институт мировых судей был лишь реорганизован), а знаменитый Декрет ВЦИК от 7 марта 1918 г. N 2 "О суде" в ст. 15 устанавливал: "...Судебные иски между разными казенными учреждениями не допускаются"*(171). Фактически основная часть экономических споров того времени разрешалась административным путем, часто партийными органами. Впрочем, Конституция РСФСР 1918  г. вообще не содержала раздела о судебных органах.
Вместе с тем существовала возможность обращения в третейский суд. Так, положение о возможности обращения в третейский суд по гражданским (как, впрочем, и по частно-уголовным) делам было закреплено в ст. 6 Декрета ВЦИК от 24 ноября 1917 г. "О суде" и в Декрете ВЦИК от 7 марта 1918 г. "О суде". Там допускалось третейское разбирательство даже одним посредником, а жалобы на решения третейских судов рассматривались съездами мировых судей.
Но Декрет ВЦИК N 2 "О суде" говорил и о гражданском судопроизводстве, а значит - часть экономического правосудия осуществлялась тогда и на его основе, точнее - судопроизводство по гражданским делам, в силу ст. 8 указанного декрета, происходило по правилам судебных уставов 1864 г., поскольку они не были отменены декретами ВЦИК Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов и СНК и "не противоречат правосознанию трудящихся классов". Но при их неприменении в решениях "должны быть указаны мотивы отмены судом устарелых или буржуазных законов". Запрещая судебные иски между разными казенными учреждениями, Декрет ВЦИК N 1 "О суде" в то же время устанавливал: "Дела казенных и общественных учреждений разбираются на одинаковых с делами частными началах".
Декретом СНК РСФСР от 20 июля 1918 г.*(172) на местные народные суды возлагалось рассмотрение всех гражданских дел ценою до 10 тыс. руб. (ст. 4), а ст. 7 декрета предусматривалось: "Решение гражданских дел по существу в окружных народных судах возложить на Судебную коллегию в составе председательствующего или члена гражданского отделения и 4-х очередных заседателей". Процессуальным же актом тогда по существу служила Инструкция "Об организации и действии местных народных судов", утвержденная постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР (далее НКЮ РСФСР) от 23 июля 1918 г.*(173).
При всем при том следует учесть, что постановлением ВЦИК от 11 ноября 1922 г. "О введении в действие Гражданского кодекса РСФСР" прямо устанавливалось (п. 1): "Никакие споры по гражданским правоотношениям, возникшим до 7 ноября 1917 г., не принимаются к рассмотрению судебными и иными учреждениями республики"*(174). Относительно иностранных лиц этим постановлением предусматривалось, что "иностранные акционерные общества, товарищества и проч. приобретают права юридического лица в РСФСР лишь с особого разрешения Правительства", а "иностранные юридические лица, не имеющие разрешения на производство операций в РСФСР, пользуются правом на судебную защиту по претензиям, возникшим вне пределов РСФСР и относящимся к ответчикам, пребывающим в ее пределах, не иначе как на началах взаимности" (в ред. от 22 ноября 1922  г.).
Переход к нэпу потребовал отказа от административного способа разрешения хозяйственных споров - уже тогда громоздкого и неэффективного, к тому же практически не знающего процессуального оформления. Вопреки широко распространенному мнению, первый орган, специально предназначенный для разрешения хозяйственных споров, был предтечей не государственного, а ведомственного арбитража: 3 апреля 1922  г. Президиум ВСНХ (это не совнархоз 60-х гг. XX в., а система лишь мест- и легпрома) своим постановлением образовал Арбитражную комиссию при ВСНХ и арбитражные комиссии при его местных органах  - промбюро и губсовнархозах. Предтеча органов Госарбитража - Арбитражная комиссия при СТО (Совете Труда и Обороны) и арбитражные комиссии при ЭКОСО (областных и губернских экономических совещаниях) были созданы почти полгода спустя - постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 21 сентября 1922 г., утвердившим Положение о порядке разрешения имущественных споров между государственными учреждениями*(175) (естественно, под учреждениями тогда понималось совсем не то, что сегодня). Положение же о союзной арбитражной - ВСНХ СССР - комиссии было утверждено ЦИК и СНК СССР лишь в 1924 г.*(176).
Известный юрист и революционер, в 30-х гг. XX в. репрессированный, Н.В. Крыленко в объяснение целей создания арбитражных комиссий указывал, что СТО, утверждая эти комиссии, руководствовался лишь одним желанием - разгрузить себя от обязанности разрешать многочисленные конфликты и споры между государственными органами по вопросам имущественных отношений, но СТО оставлял за собой, естественно, право изменять и исправлять постановление этой комиссии*(177).
При этом следует подчеркнуть, что арбитражные комиссии в то время прямо именовались специальными судами. Закрепив в Положении о судоустройстве РСФСР, утвержденном постановлением ВЦИК от 11 ноября 1922 г., единую систему судебных учреждений, действующих на территории РСФСР в составе:
1) народного суда в составе постоянного народного судьи;
2) народного суда в составе того же постоянного народного судьи и двух народных заседателей;
3) губернского суда;
4) Верховного Суда РСФСР и его коллегий, законодатель в ст. 2 положения четко указал: "Для рассмотрения дел специальных категорий, ввиду особой сложности таковых дел, необходимости специальных знаний и навыков для их рассмотрения и по соображениям особой опасности отдельных категорий преступных деяний для военной мощи республики или ее хозяйственного преуспевания наряду с единой системой народных судов РСФСР временно действуют следующие специальные суды: ...г) по делам земельным земельные комиссии и д) по делам о спорах об имущественных правах между государственными органами  - состоящие при Совете Труда и Обороны и губернских экономических совещаниях центральная и местные арбитражные комиссии"*(178).
В ст. 94 данного положения значилось: "Образуемые для разрешения споров о земле и имущественных споров между государственными органами земельные и арбитражные комиссии: действуют согласно опубликованным о них положениям и в порядке надзора подчиняются народному комиссару юстиции и его органам: на местах - пленарным заседаниям губернских судов и прокурорскому надзору, в центре - Верховному Суду и Прокурору Республики".
Аналогичное строительство организационно-правового механизма разрешения хозяйственных споров происходило в тот период и на окраинах страны (тогда, с конца 1922 г., - СССР).
Компетенция арбитражных комиссий определялась союзным законодательством, точнее - союзными подзаконными актами. Всем арбитражным комиссиям были подведомственны:
а) имущественные споры между государственными учреждениями и предприятиями;
б) споры между государственными организациями (но не ниже губернского уровня) - при обязательном условии согласия спорящих сторон на разрешение дела в комиссиях.
Но арбитражные комиссии не были правомочны разрешать:
а) споры, в которых одной из сторон были Госбанк или Госстрах, если спор вытекал из уставных операций этих органов;
б) споры по опротестованным векселям и залоговым актам;
в) иски, вытекающие из договоров перевозки;
г) иски, основанные на судебных мировых соглашениях;
д) споры по поводу обложения всякого рода повинностями и налогами.
Члены арбитражных комиссий в тот период в основном назначались на должность теми органами, при которых комиссия состояла; дела рассматривались коллегиально - председательствующими в заседании и двумя членами (один - юрист, другой - хозяйственник); споры разбирались в порядке, близком к правилам гражданского судопроизводства, с рядом особенностей; процессуальную основу работы комиссии получили с утверждением СТО 14 марта 1923 г. Правил производства дел в арбитражных комиссиях. Надзор осуществлялся в следующем порядке: решения местных арбитражных комиссий можно было обжаловать в Высшую арбитражную комиссию при экономическом совещании союзной республики, решение последней - в Высшую арбитражную комиссию при СТО СССР, а ее решения могли быть отменены Верховным Судом СССР, причем наркомюст и прокуратура также обладали правом надзора за деятельностью арбитражных комиссий*(179).
Одновременно возможность создания арбитражных комиссий с правами третейского суда при товарных биржах предусматривалась постановлением СТО РСФСР от 23 августа 1922 г. А постановлением ЦИК и СНК СССР от 17 июня 1932 г. при Всесоюзной торговой палате (далее - ВТП) была создана Внешнеторговая арбитражная комиссия, работающая на началах третейского судопроизводства при наличии соглашения об этом между спорящими сторонами, одной из которых был "иностранный элемент". Но правила производства дел в этой комиссии формально были утверждены лишь постановлением Президиума ВТП от 21 января 1949 г.
Положение о том, что арбитражные комиссии являются судебными органами, было закреплено и на уровне союзного законодательства.
В ст. 22 Основ судоустройства Союза ССР и союзных республик, утвержденных ВЦИК СССР 29 октября 1924 г., указывалось: "Имущественные споры между государственными учреждениями и предприятиями рассматриваются: а) Высшей арбитражной комиссией при СТО СССР; б) высшими арбитражными комиссиями экономических совещаний союзных республик, арбитражными комиссиями при СНК АССР и местными (областными, губернскими) арбитражными комиссиями, организуемыми при исполкомах областей и губерний. В своей деятельности арбитражные комиссии руководствуются общими началами советской хозяйственной политики, союзным законодательством и законодательством союзных республик"*(180). Что касается статуса арбитражных комиссий, то Основы предусмотрели, что Положение о Высшей арбитражной комиссии при СТО СССР издается "в порядке общесоюзного законодательства", а положения об иных арбитражных комиссиях соответственно издаются союзными республиками в соответствии с "положением о Высшей арбитражной комиссии при СТО СССР". Не повезло в этом плане земельным комиссиям, их ранг Основами был изменен: ст. 24 Основ теперь предусматривалось: "Для рассмотрения дел особой категории, требующих специального состава суда и специального порядка рассмотрения, могут быть, в порядке законодательства союзных республик, создаваемы судебно-административные органы постоянного и временного характера, как то: судебно-земельные комиссии...".
В современной литературе указывается, что с принятием этих Основ в основном была завершена организация системы арбитражных комиссий как специальных органов, созданных для рассмотрения имущественных споров между государственными предприятиями, учреждениями и организациями, а также между государственными и кооперативными предприятиями*(181). Это не совсем точно, поскольку помимо государственных и ведомственных арбитражных комиссий в стране действовали также арбитражные комиссии при товарных и фондовых биржах, учрежденные постановлением СТО при СНК РСФСР от 23 августа 1922 г., которые рассматривали споры, возникающие между ними и биржевыми маклерами (напрашивается аналогия, правда, довольно отдаленная, между арбитражными комиссиями фондовых и товарных бирж и позднее, в 60-80-х гг. XX в., эпизодично действовавшими арбитражами ярмарочных комитетов), т.е. там могли быть споры и только между негосударственными субъектами. Биржевые и фондовые арбитражные комиссии прекратили свое существование с упразднением товарных и фондовых бирж постановлением ЦИК и СНК СССР от 6 февраля 1930 г. "Об упразднении товарных бирж и фондовых отделов при них". Несколько раньше постановлением ЦИК и СНК СССР от 13 декабря 1929 г. "Об упразднении ведомственных и кооперативных арбитражных комиссий" были ликвидированы ведомственные арбитражные комиссии, а споры, ранее рассматриваемые ими, были переданы на рассмотрение государственных арбитражных комиссий.
Таким образом, к концу 20 - началу 30-х гг. XX в. в стране сложилась более-менее четкая система нормативных актов, определяющих подведомственность хозяйственных споров, регламентирующих процедуру их разрешения, порядок обжалования решений, приведения решений в исполнение и  т.д.; относительно объективного критерия подведомственности юридических дел различным органам Верховным Судом СССР было высказано категорическое мнение: "...нет такого критерия, заранее данного. Все зависит от закона, от того, что законодатель в данное время считает наиболее целесообразным передать на разрешение судов и что на рассмотрение административных органов"*(182); был накоплен большой практический опыт деятельности арбитражных комиссий, обобщалась арбитражная практика, велись научные исследования, в частности, в литературе высказывалась мысль, что арбитражные комиссии являются (уже тогда!) хозяйственным судом*(183) или гражданскими судами специальной компетенции, и предполагалось слить (еще тогда!) их с общей судебной системой*(184). Обосновывались эти предложения нежелательностью существования двух различных порядков правоохранительной деятельности, целесообразностью разрешать организационно-хозяйственные и технические споры, не имеющие правового элемента, в самих хозяйственных органах*(185). Укреплению позиций сторонников этой точки зрения способствовало то обстоятельство, что небольшой опыт разрешения хозяйственных споров общими судами к этому времени имелся - постановлением ВЦИК и СНК СССР от 6 февраля 1929 г. отдельные категории хозяйственных споров были переданы на рассмотрение специальных хозяйственных сессий народных судов.
Более того - на короткое время точка зрения сторонников отождествления арбитражной и общесудебной форм защиты нарушенных прав одержала верх. 4 марта 1931 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление об упразднении государственных арбитражных комиссий, с целью, как в нем указывалось, "...укрепления единства судебной системы СССР, поднятия хозяйственной дисциплины и повышения ответственности хозяйственных органов за свою работу". Правда, на разрешение судебных органов передавались лишь споры между социалистическими организациями различных ведомств, а споры, ранее рассматриваемые ведомственными арбитражными комиссиями, передавались на разрешение вышестоящим органам спорящих сторон, и при этом запрещалось создавать ведомственные арбитражные комиссии. Для того чтобы суды могли полнее учитывать специфику имущественных споров между хозяйственными органами, предполагалось, что при рассмотрении судами дел, которые раньше разрешали арбитражные комиссии, в качестве народных заседателей будут участвовать работники хозорганов.
Конечно, в работе государственных арбитражных комиссий имелись определенные недостатки. Сами арбитражные комиссии были образованы в период нэпа, и нормативные акты, определяющие их статус и задачи и регулирующие их деятельность, были продуктами периода нэпа, отражали хозяйственно-экономические условия времени, когда хозрасчет далеко не всегда соблюдался и даже больше - часто игнорировался, система хоздоговорных отношений была развита недостаточно, не придавалось и должного значения укреплению договорной и плановой дисциплины во взаимоотношениях между хозорганами. Но это не означало, что целесообразно было в тот период вообще ликвидировать арбитражную форму индивидуальной защиты хозяйственных прав. Ведь - в рамках координат наркоматов и ведомств того времени - разрешение хозяйственных споров, осуществление функции по принудительной защите нарушенного права подчиненного хозяйственного органа было прерогативой органа руководящего, который лишь делегировал эту свою функцию специально созданному подразделению. Передача этой функции судебным органам была (тогда именно) чревата попыткой внедрения до тех пор не известного народному хозяйству той эпохи судебного метода руководства хозяйственной деятельностью. Да он и сегодня никому не известен (не считая наличия такого метода с начала 90-х гг. XX в. во взаимоотношениях между арбитражным судом и предприятием по рассматриваемому судом делу о несостоятельности (банкротстве), о чем - ниже).
Следует учесть и то, что в начале 1930 г. была проведена кредитная реформа, что усилило значение хозрасчета; возрастала и роль хозяйственных договоров: постановлением ЦИК и СНК СССР от 18 февраля 1931 г. "Об ответственности за невыполнение заказа и поставок по договорам для обобществленного сектора народного хозяйства" все хозорганы обязывались оформлять свои заказы и поставки путем заключения письменных договоров и обеспечивать точное и своевременное их выполнение.
Все это обуславливало настоятельную потребность в отказе от судебной формы защиты нарушенных хозяйственных прав. Поэтому уже через 16 дней (!) государственная арбитражная система была восстановлена (правда, в достаточно серьезно преобразованном виде), что является косвенным доказательством ошибочности решения о ее ликвидации в то время. В постановлении СНК СССР от 29 марта 1931 г. "Об изменении в системе кредитования, укрепления кредитной работы и обеспечении хозяйственного расчета во всех хозяйственных органах" была подчеркнута необходимость организации государственного арбитража для разрешения всех споров между хозорганами, возникающих в связи с заключенными договорами и связанных с материальной ответственностью одного хозоргана перед другим. 3 мая 1931 г. было принято Положение о государственном арбитраже, в котором указывалось, что он учреждается "...для разрешения имущественных споров между учреждениями, предприятиями и организациями общественного сектора в направлении, обеспечивающем укрепление плановой и договорной дисциплины и хозяйственного расчета".
Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 30 мая 1931 г. была образована республиканская система государственного арбитража РСФСР, а с 1 июня 1933 г. постановлением ВЦИК и СНК РСФСР было утверждено Положение о Государственном арбитраже РСФСР. Правомочия органов Государственного арбитража были значительно расширены постановлением СНК СССР от 8 декабря 1931 г. "О мерах укрепления работы органов Государственного арбитража". После создания Государственного арбитража первые Правила рассмотрения и разрешения имущественных споров органами Государственного арбитража были по поручению Правительства СССР разработаны и изданы самим Госарбитражем при СНК СССР*(186).
Государственные арбитражи в СССР создавались в форме союзно-республиканской системы, больше того - в отдельных союзных республиках принимались на уровне постановлений правительства и нормативные акты, определяющие централизованно статус ведомственных арбитражей. Например, в Положении о ведомственном арбитраже РСФСР, утвержденном постановлением СНК РСФСР от 26 апреля 1935 г., устанавливалось, что арбитры назначаются на должность народными комиссарами РСФСР.
К слову, ни о какой независимости государственных и ведомственных арбитров и иных лиц, осуществляющих в тот исторический период экономическое правосудие в нашей стране, не могло быть и речи, его не было и у судей: в учебнике А.Я. Вышинского указывалось: "Когда мы отрицаем принцип "независимости" судей в пролетарском государстве, то мы отрицаем их независимость от пролетарского государства, от рабочего класса, от его общегосударственной политики. Мы отрицаем тем самым возможность существования в государстве какой-то особой судебной политики в отличие от общегосударственной политики"*(187).
Первоначально органы Госарбитража имели право разрешать лишь имущественные споры, но постепенно их компетенция расширялась. 19 декабря 1933  г. СНК СССР принял постановление "О заключении договоров на 1934 год", в котором указывалось, что все споры, возникающие при заключении договоров между органами различных ведомств и кооперативных систем, разрешаются Государственным арбитражем. Таким образом, к компетенции Госарбитража было отнесено разрешение преддоговорных хозяйственных споров. Постановлением СНК СССР от 5 декабря 1939  г. на Госарбитраж было возложено рассмотрение споров, возникающих при согласовании основных условий поставки товаров и продукции, а это уже - придание Госарбитражу нормотворческих функций. Согласно Инструкции наркоматов финансов и юстиции СССР и Госарбитража при СНК СССР от 26 мая 1940 г. к компетенции Госарбитража было отнесено рассмотрение споров по расчетам, возникающим в связи с передачей одними государственными организациями другим предприятий, зданий и сооружений, а также споры по оценке предприятий, зданий и сооружений, передаваемых государственными органами кооперативным (общественным) организациям и, наоборот, кооперативными (общественными) организациями государственным органам. Приказом НКЮ СССР от 8 апреля 1940 г. было разъяснено, что органами Госарбитража рассматриваются преддоговорные споры, возникающие при заключении договоров о морских и речных перевозках.
Давал разъяснения о подведомственности хозяйственных споров Госарбитражу и Верховный Суд СССР. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 28 октября 1931 г. N 35 "О подсудности споров по договорам о пользовании комм унальными услугами" отмечалось, что споры между организациями общественного сектора из договоров о водоснабжении или снабжении электроэнергией и газом, за исключением ряда конкретных перечисленных категорий, "как подчиняющиеся общим правилам хозяйственного расчета и допускающие плановое регулирование, подлежат направлению в порядке, установленном для споров, вытекающих из хозрасчетных договоров, т.е. в порядке Государственного арбитража"*(188).
В соответствии с Положением о Госарбитраже от 3 мая 1931 г. органы Госарбитража неправомочны были рассматривать споры между хозорганами одного и того же ведомства, "состоящими на обшегосударственном или местном бюджете". Лишь отдельные споры, как предусматривал п. 3 положения, между предприятиями и учреждениями одного ведомства, хозяйственного объединения или кооперативной системы могли передаваться на рассмотрение Госарбитража, и то только с разрешения соответствующего вышестоящего органа. Фактически эти споры разрешались руководством ведомств, и, конечно, не всегда решение процессуально оформлялось, что не способствовало их единообразному рассмотрению, оперативности и эффективности принятых решений, и постепенно разрешение имущественных, а затем и преддоговорных споров между хозорганами одного ведомства стали поручать специально созданным в ведомствах подразделениям  - ведомственным арбитражам.
Постановлением СНК СССР от 8 декабря 1931 г. "О мерах по укреплению работы органов Государственного арбитража" на Государственный арбитраж при СНК СССР было возложено инструктирование арбитражей, состоящих при СНК союзных республик и ведомств СССР, и поручалось СНК союзных республик возложить на соответствующие Госарбитражи инструктирование местных государственных (естественно, в тех союзных республиках, где они имелись, например в РСФСР) и ведомственных арбитражей; кроме того, союзному Госарбитражу поручалось периодически созывать совещания республиканских, местных и ведомственных арбитражей (в смысле - их арбитров) и по мере надобности производить обследование их деятельности. Эти обследования проводились более или менее регулярно, и их результаты, часто публикуемые в официальном органе Госарбитража при СНК СССР - выходящем два раза в месяц в журнале "Арбитраж", - дают определенное представление об условиях и результатах работы низовых Госарбитражей в России и Госарбитражей союзных республик того времени.
Например, в ходе проведенного в феврале - марте 1937 г. обследования ряда среднеазиатских и закавказских Госарбитражей было установлено, что в 1936 г. Госарбитраж при СНК Таджикской ССР рассмотрел 2143 дела, Госарбитраж при СНК Туркменской ССР рассмотрел 1519 дел, при СНК Армянской ССР - 1410, при СНК Узбекской ССР - 5637; в основном преобладали дела по расчетам по товарообороту, мелкие по сумме иска, были отмечены нечеткость делопроизводства, задержка в рассмотрении дел и наличие по отдельным делам волокиты: 41,5 процента дел рассматривалось в срок до 15 дней, 35,6 процента  - до 1 месяца и 22,9 процента - в срок свыше месяца*(189).
Особенности трагического характера того периода нашей истории не прошли мимо и системы органов госарбитража. Психологическую обстановку в системе выпукло иллюстрирует следующая фраза из выступления главного арбитра Госарбитража при СНК СССР Голощекина на заседании актива работников Госарбитража при СНК СССР, Госарбитража при СНК РСФСР и московских областного и городского госарбитражей 4 апреля 1937 г.: "Есть и засоренность чуждыми элементами как среди арбитров, так и среди консультантов. За последнее время в системе вскрыт ряд арбитров и консультантов троцкистов"*(190); иллюстративно также замечание заместителя главного арбитра Госарбитража при СНК СССР Лившица, высказанное в выступлении на том же активе: "Если бы арбитры и консультанты были бдительнее и прозорливее, то, рассматривая десятки тысяч дел, они бы обнаружили где-нибудь хоть какое-нибудь отражение вредительской работы врагов народа во многих наших хозяйственных организациях"*(191).
Каких-либо квалификационных и иных формализованных требований к должности государственного и ведомственного арбитров законодательство того времени не содержало. Фактическое состояние образовательного уровня госарбитров отчасти характеризуется в приказе главного арбитра Госарбитража при СНК СССР Голощекина (опубликованного без даты и номера) "О задачах органов Госарбитража в свете решений ХVIII съезда ВКП(б)"...". На 1 января 1939 г. штаты органов госарбитража не укомплектованы: 34 главарбитра работают по совместительству, должности 30 госарбитров и 38 консультантов не заполнены. Около одной трети главарбитров и госарбитров имеют низшее образование..."*(192). Впрочем, такое критическое положение с кадрами закономерно, причина буквально названа шестью строчками ниже: "Известно, что в органах госарбитража в 1931-1938  гг. изъято значительное количество врагов народа"*(193).
В 1932 г. была образована Внешнеторговая арбитражная комиссия при Всесоюзной торговой палате, в функции которой входило разрешение споров из договорных и других гражданско-правовых отношений, возникающих при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если коммерческое предприятие хотя бы одной из сторон спора находилось за границей. Преемником этой комиссии в настоящее время является Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП РФ.
Как отмечает В.Н. Можейко (в то время - главный арбитр Госарбитража СССР) в своей докторской диссертации "Государственный арбитраж в СССР", защищенной в 1948 г., органы Государственного арбитража всей страны, за исключением оккупированных областей, не ослабляли своей разносторонней деятельности и в военные годы. В то же время, по воспоминаниям работников Челябинского Госарбитража, "Вообще, в годы войны количество исков (особенно мелких) резко сократилось  - люди чувствовали, что сейчас не до "бумажных разбирательств"*(194). Таково же было положение дел и в годы послевоенного восстановления народного хозяйства страны, в том числе России. Образование в предвоенное, военное и послевоенное время новых органов Госарбитража в стране определялось исключительно изменениями в административно-территориальном ее устройстве.
Так, образование в 1944 г. Тюменской области потребовало и создания Государственного арбитража при Тюменском облисполкоме. По данным Госархива Тюменской области*(195), Госарбитраж при Тюменском облисполкоме был создан на основании решения Тюменского облисполкома 24 ноября 1944 г. (в госархиве материалы об этом госарбитраже за 1944-1950  гг. отсутствуют). В 1951 г. весь штат Тюменского областного госарбитража состоял из 5 человек: главного арбитра, арбитра, секретаря, машинистки и курьера; за 2-е полугодие 1951 г. было рассмотрено 936 исковых дел и 27 преддоговорных споров. И это при том, что в автономных округах, входящих в состав Тюменской области, госарбитражей никогда не было.
Следует отметить, что в начале 50-х гг. XX в. государственный арбитраж в юридической литературе рассматривался (как само собой разумеющееся явление) в качестве органа борьбы за укрепление плановой, договорной дисциплины и хозрасчета*(196). (Бороться за что-то или против чего-то (кого-либо) было в то время делом постоянным и "сверху" одобряемым).
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1955 г. споры на сумму до 1 тыс. руб. (в исчислении того времени) между государственными, кооперативными (кроме колхозов) и другими общественными организациями были переданы вышестоящим по отношению к должникам органам. Многие юристы еще помнят о существовавшем до конца 80-х гг. XX в. правовом режиме мелких имущественных - до 100 руб. цены иска (в масштабе цен после денежной реформы 1961 г.) - споров, именовавшихся чуть ли не официально "указными". Их разрешали вышестоящие по отношению к ответчику органы, но вне какой-либо утвержденной процедуры, обычно применительно к процедуре разрешения дел ведомственными арбитражами той системы, куда входил ответчик по "указному" делу. В литературе отмечалось, что передача этих мелких дел на рассмотрение вышестоящему по отношению к ответчику органу была осуществлена потому, что "госарбитражу трудно справиться с потоком мелких дел, а перегрузка судов также нецелесообразна"*(197). М.Х. Хутыз полагает, что в данном случае выбор форм защиты был обусловлен не только объективными, но и субъективными факторами, и в данном случае законодатель исходил из практических соображений*(198). Вообще же в 1955 г. некоторые споры между хозяйственными организациями, ранее рассматривавшиеся судом, были из судебной юрисдикции изъяты. Органам государственного арбитража были переданы споры о заключении навигационных договоров, а также споры, вытекающие из договоров эксплуатации железнодорожных подъездных путей необщего пользования.
Дальнейшее развитие организационно-правового механизма разрешения экономических споров в нашей стране характеризуется принятием Советом Министров СССР постановления от 23 июля 1959 г. "Об улучшении работы Государственного арбитража". Этим постановлением на органы госарбитража было возложено исполнение новых функций:
а) утверждение особых условий поставок;
б) утверждение инструкций о порядке приемки продукции производственно-технического назначения и товаров народного потребления по количеству и качеству;
в) дача предприятиям и хозяйственным организациям разъяснений по применению Положений о поставках.
Кроме того, была значительно усилена функция борьбы с недостатками в работе хозорганов и расширена компетенция Госарбитража за счет передачи в ведение арбитража "всех споров между социалистическими организациями", входивших до 1 января 1960 г. в компетенцию судебных органов, кроме споров с участием колхозов. Этим же постановлением Совет Министров СССР признал необходимым расширить компетенцию местных и республиканских органов Госарбитража, оставив в компетенции Госарбитража при Совете Министров СССР лишь наиболее крупные и важные споры, в которых участвуют предприятия, организации и учреждения разных союзных республик или союзного подчинения, причем, как правило, при крупных размерах споров преддоговорных - на сумму 10 млн руб., а имущественных - при цене иска на сумму свыше 100 тыс. руб. (в масштабе цен до 1961 г.).
Соответственно, постановлением Совета Министров РСФСР от 15 августа 1959 г. "Об улучшении работы государственного арбитража РСФСР" на рассмотрение органов Госарбитража республики были переданы все относившиеся к ведению судов споры между государственными, кооперативными (кроме колхозов) и другими общественными организациями и предприятиями. Но одновременно шел и противоположный - в части определения подведомственности споров - процесс: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 февраля 1960 г. споры между государственными, кооперативными и другими общественными организациями, с одной стороны, и органами железнодорожного и воздушного транспорта - с другой, возникшие из договоров перевозки грузов в прямом международном грузовом сообщении, были отнесены к ведению судов.
Однако единой системы в масштабе СССР органы Госарбитража тогда не составляли. 3 декабря 1960 г. было утверждено Положение о Государственном арбитраже при Совете Министров РСФСР, о государственных арбитражах при Совете Министров автономных республик, исполнительных комитетах краевых, областных и городских (г. Москвы и Ленинграда) Советов депутатов трудящихся РСФСР. Процессуальную основу деятельности органов госарбитража составляли в тот период Правила рассмотрения хозяйственных споров государственными арбитражами, утвержденные самим Госарбитражем (точнее, его главным арбитром) при Совете Министров СССР и введенные в действие с 1 июля 1963 г.*(199)
К этому времени относится и активизация работы третейских судов по разрешению хозяйственных споров, о чем имелись соответствующие предписания в названном постановлении Совета Министров СССР от 23 июля 1959 г. Действовали и временные правила рассмотрения хозяйственных споров третейским судом, утвержденные Госарбитражем СССР от 31 августа 1960 г. (в соответствии с которым на разрешение третейских судов могли быть переданы "отдельные хозяйственные споры по взаимному согласию сторон"), и другие акты.
7 августа 1970 г. Совет Министров СССР принял постановление "О повышении роли органов государственного арбитража и арбитражей министерств и ведомств в народном хозяйстве", в котором решались общие вопросы государственного и ведомственных арбитражей. Соответственно, Совет Министров РСФСР 31 августа 1970 г. принял постановление "О повышении роли органов государственного арбитража и арбитражей министерств и ведомств РСФСР в народном хозяйстве". Большое значение для рассматриваемого организационно-правового механизма того времени имело и постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 23 декабря 1970 г. N 1025 "Об улучшении правовой работы в народном хозяйстве".
17 января 1974 г. Совет Министров СССР принял постановление "О дальнейшем совершенствовании организации и деятельности органов государственного арбитража", которым Госарбитраж СССР был преобразован в союзно-республиканский орган, фактически - в несколькозвенную систему: область (и четыре города), край, АССР - союзная республика (а кое-где госарбитраж союзной республики был низовым звеном)  - СССР. Этим же постановлением Совет Министров утвердил новое Положение о Государственном арбитраже при Совете Министров СССР, позднее каждая союзная республика приняла свои постановления об утверждении положений о республиканских, областных и других местных госарбитражах. Соответственно, Совет Министров РСФСР 3 июня 1974  г. принял постановление "О дальнейшем совершенствовании организации и деятельности органов государственного арбитража РСФСР". Процессуальную базу деятельности органов госарбитража того времени составляли Правила рассмотрения хозяйственных споров, утвержденные Госарбитражем СССР 30 декабря 1976 г. постановлением N 136, которые детально - 15 разделами, 147 пунктами, каждый из которых имел отдельное наименование, - регулировали порядок предъявления иска и всю процедуру прохождения дела, вынесения решения или определения, надзорное производство и процедуру направления сообщений о выявленных при рассмотрении споров нарушениях социалистической законности и существенных недостатках в хозяйственной деятельности предприятий, организаций и учреждений. Этот документ все больше соответствовал требованиям, предъявляемым к кодифицированным процессуальным законодательным актам.
С принятием Конституции СССР 1977 г., конституций союзных, а также автономных республик органы государственного арбитража получили статус конституционного органа, что потребовало дальнейшего совершенствования законодательства, определяющего его права и задачи и регулирующего его деятельность. В то время в нашей стране функционировала единая союзно-республиканская система органов государственного арбитража, действующая по принципу двойного подчинения - органу, при котором она состоит, и вышестоящему государственному арбитражу. Руководство всей системой госарбитража осуществлял Совет Министров СССР, что было закреплено в ст. 37 Закона о Совете Министров СССР, принятого Верховным Советом СССР 5 июля 1978 г., и в ст. 6 Закона СССР о Государственном арбитраже в СССР, принятого Верховным Советом СССР 30 ноября 1979 г. Единая союзно-республиканская система органов Государственного арбитража СССР состояла из госарбитражей, образуемых при Совете Министров СССР (на основании положения, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 5 июня 1980 г. N 440), при Советах Министров союзных и автономных республик, при исполнительных комитетах краевых, областных Советов депутатов - на основании соответствующих постановлений.
В соответствия со ст. 9 Закона о Госарбитраже в СССР Советы Министров союзных республик по согласованию с Госарбитражем СССР могли образовывать госарбитражи города, автономной области, автономного округа. В частности, такие нетрадиционные в то время госарбитражи были образованы при исполкомах Московского, Ленинградского (областного и городского), Киевского и Алма-Атинского горсоветов народных депутатов и при исполкоме Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области.
Изменение задач, стоящих перед государственным арбитражем, потребовало совершенствования законодательства, регулирующего процессуальную основу его деятельности. 5 июня 1980 г. Совет Министров СССР постановлением N 440 утвердил Правила рассмотрения хозяйственных споров государственными арбитражами*(200), которые также распространялись на все арбитражи министерств, государственных комитетов и ведомств (с учетом ряда особенностей).
Правовая природа государственного арбитража в тот период в юридической науке вызвала дискуссию. Высказывались три точки зрения:
а) госарбитраж признавался органом государственного управления, использующим правовые средства и методы и участвующим в руководстве народным хозяйством страны;
б) арбитраж - орган, имеющий двойственную природу - управленческого и правоохранительного органа;
в) был высказан и взгляд, отождествляющий арбитраж с судом.
Для всех этих точек зрения было более чем достаточно оснований.
Прежде всего Госарбитраж был органом, осуществляющим функциональное воздействие на экономику страны. Основными его задачами, как это указано в ст. 2 Закона о Госарбитраже в СССР, являлись: обеспечение защиты прав и охраняемых законом интересов предприятий, учреждений и организаций при разрешении хозяйственных споров; активное воздействие при разрешении хозяйственных споров на предприятия, учреждения и организации в целях обеспечения соблюдения ими социалистической законности, выполнения плановых заданий и договорных обязательств; борьба с проявлениями местничества и ведомственности в хозяйственной деятельности, неуклонное применение установленных законодательством или договором мер имущественной ответственности за нарушения государственной дисциплины, допускаемые при выполнении плановых заданий и договорных обязательств; обеспечение единообразного и правильного применения законодательства при разрешении хозяйственных споров; содействие улучшению договорной и претензионной работы в народном хозяйстве, предупреждение нарушений законности в хозяйственной деятельности предприятий, учреждений и организаций; разработка предложений и осуществление мер, направленных на совершенствование правового регулирования хозяйственной деятельности. Эти же задачи были закреплены в качестве основных и для ведомственных арбитражей в ряде нормативных актов, определяющих их правовое положение, функции и задачи. Правда, отдельные из названных функций госарбитража реализовать было непросто  - в силу несовершенства всего хозяйственного механизма в стране.
Например, проверки соблюдения законодательства о своевременном и надлежащем заключении договоров, проводимые Челябинским облгосарбитражем на ряде предприятий области, "по сути были лишены смысла": выяснялось, что "многие договоры так и не подписаны и более того - не было никакой надежды заключить их именно в "надлежащем порядке"*(201).
Далее, госарбитраж был юрисдикционным органом, призванным разрешать хозяйственные споры. В соответствии с законом государственный арбитраж разрешал споры между государственными, кооперативными (кроме колхозов, межколхозных и государственно-колхозных предприятий, организаций и их объединений) и другими общественными предприятиями, учреждениями и организациями, возникающие при заключении, изменении, расторжении и исполнении хозяйственных договоров, либо по другим основаниям, за исключением случаев, когда разрешение таких споров законодательством Союза ССР отнесено к ведению иных органов. В частности, государственный арбитраж не разрешал:
а) споры колхозов, межколхозных и государственно-колхозных предприятий, организаций и их объединений с государственными, кооперативными и другими общественными предприятиями, учреждениями и организациями, а также между собой;
б) споры, возникающие при заключении договоров, не основанных на обязательном для обеих сторон задании, если иное специально не предусмотрено законодательством или соглашением сторон;
в) споры по налогам и неналоговым платежам, взыскиваемым в государственный бюджет в соответствии с Положением о взыскании не внесенных в срок налогов и неналоговых платежей;
г) споры между предприятиями, учреждениями и организациями, с одной стороны, и органами железнодорожного или воздушного транспорта  - с другой, возникающие из договоров перевозки грузов в прямом международном железнодорожном и воздушном грузовом сообщениях, которые разрешаются в соответствии с международными соглашениями;
д) споры между предприятиями, учреждениями и организациями одного министерства, государственного комитета, ведомства, кооперативной системы или общественной организации;
е) споры между предприятиями, учреждениями и организациями, возникающие в связи с осуществлением банками финансового контроля за использованием средств на капитальные вложения (включая подлежащие рассмотрению в органах арбитража споры об оплате стоимости поставляемых по договору оборудования, машин и других материальных ценностей, относящихся к основным фондам);
ж) споры, возникающие при согласовании стандартов и технических условий;
з) споры об установлении цен на продукцию, подлежащую поставке, а также об установлении тарифов на оказываемые услуги, если эти цены и тарифы согласно действующему законодательству не могли устанавливаться соглашением сторон.
Одновременно госарбитраж был - в определенном смысле - и своеобразным органом хозяйственного руководства: ведь разрешая преддоговорные споры, особенно возникающие при заключении хозяйственных договоров между министерствами-производителями и министерствами (иными ведомствами)  - потребителями на пятилетку, госарбитраж определял хозяйственную политику обеих крупных хозяйственных систем, решал судьбу десятков, сотен, тысяч предприятий, причем одним своим решением, хотя и не могущим противоречить соответствующим плановым заданиям.
Наконец, госарбитраж был органом нормотворческим: в литературе отмечалось, что в начале 80-х гг. XX в. действовало более 100 нормативных актов, утвержденных Госарбитражем СССР самостоятельно, и более 50, изданных им совместно с другими государственными органами*(202). Например, Госарбитраж СССР, в соответствии с п. 7 положения о нем, утверждал особые условия поставки отдельных видов продукции производственно-технического назначения (совместно с Госснабом СССР); особые условия поставки отдельных видов товаров народного потребления; инструкции о порядке приемки продукции производственно-технического назначения и товаров народного потребления по количеству и качеству; Положение о третейском суде для разрешения хозяйственных споров между предприятиями, учреждениями и организациями; типовые договоры и другие регулирующие хозяйственную деятельность нормативные акты по поручению Совета Министров СССР. Нормотворческая функция была присуща и нижестоящим звеньям системы Госарбитража СССР, что обосновывалось в юридической литературе того времени*(203).
Для своей деятельности по разрешению экономических споров Госарбитраж имел достаточно развитую процессуальную базу. Правилами рассмотрения хозяйственных споров Государственными арбитражами (утвержденными правительством) устанавливалось, что принятые к производству хозяйственные споры должны были быть рассмотрены госарбитражем в срок не более одного месяца со дня получения искового заявления или возбуждения дела госарбитражем по собственной инициативе, а споры, возникающие при исполнении договоров и по другим основаниям, если хотя бы одна из сторон находится в районе Крайнего Севера или в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, рассматривались в срок не более двух месяцев. В исключительных случаях главный госарбитр или его заместитель вправе были продлить этот срок.
В ходе разрешения хозяйственного спора государственный арбитраж должен был обеспечить всестороннее, полное и объективное выяснение всех обстоятельств дела, строгое соблюдение прав и обязанностей сторон, выявление причин нарушений законности, государственной дисциплины и недостатков в хозяйственной деятельности предприятий, учреждений и организаций, а также воспитательное воздействие арбитражного процесса. Хозяйственные споры рассматривались государственными арбитражами в составе председательствующего госарбитра или главного госарбитра, либо его заместителя, и представителей спорящих сторон  - руководителей или заместителей руководителей хозорганов и вышестоящих по отношению к ним организаций либо других уполномоченных лиц. К участию при рассмотрении споров госарбитражем допускались представители общественных организаций и трудовых коллективов хозорганов, являющихся стороной по делу, для изложения госарбитражу мнения уполномочивших их организаций и коллективов по поводу рассматриваемого спора. В необходимых случаях при разрешении сложных и важных дел госарбитр мог признать обязательным участие в рассмотрении спора в качестве представителей сторон непосредственно руководителей хозорганов, а в отдельных случаях главный госарбитр или его заместитель мог вводить в состав арбитража дополнительно двух госарбитров, в этом случае решение по делу принималось большинством голосов арбитров. В то же время госарбитраж мог признать явку представителей на заседание необязательной, если материалы дела позволяли решить спор в отсутствие представителей сторон, в этом случае (или при отсутствии представителей одной из сторон) решение принималось самим арбитром. Фактически представители обеих (всех) спорящих сторон участвовали не более чем в 10 процентах дел, рассматриваемых госарбитражами.
В ходе рассмотрения хозяйственного спора госарбитраж был вправе: вызывать должностных лиц предприятий, учреждений, организаций и их вышестоящих органов для дачи объяснений по существу спора; требовать от предприятий, учреждений и организаций, в том числе не являющихся спорящими сторонами, представления документов, сведений и заключений, необходимых для разрешения спора, а также знакомиться с такими материалами непосредственно на предприятиях, в учреждениях и организациях; назначать экспертизу по делу; совершать другие действия, предусмотренные в Правилах рассмотрения хозяйственных споров госарбитражами в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения спора. Но в заседании арбитража ни представители сторон, ни эксперты, ни другие участники процесса, ни приглашенные специалисты не допрашивались, а следовательно, об ответственности за дачу ложных показаний не предупреждались, поэтому их показания (как доказательства по делу) базировались на их гражданской сознательности и их искренность возможностью уголовного преследования за ложь или неполную информацию не была обеспечена. Возможность отвода арбитра законодательством не была предусмотрена, как не была предусмотрена возможность отвода эксперта и других участников арбитражного процесса.
По заявлению стороны или вышестоящего по отношению к ней органа, а также по ходатайству министерства, государственного комитета, ведомства, по протесту прокурора или по инициативе госарбитража решение госарбитража могло быть пересмотрено в порядке надзора (именно так, ни апелляционной, ни кассационной стадий не было). Пересмотр решения осуществлялся главным госарбитром (или его заместителем) госарбитража, принявшего решение, а также вышестоящего арбитража. Исполнение решения госарбитража производилось в принудительном порядке на основании выдаваемого госарбитражем приказа, который являлся исполнительным документом и который принудительно, при необходимости, исполняли кредитные учреждения и судебные исполнители, в то время состоявшие при рай(гор)нарсудах.
Необходимо отметить то обстоятельство, что Закон о Госарбитраже в СССР существенно расширил полномочия органов государственного арбитража. Например, при разрешении хозяйственного спора госарбитр мог отказать в удовлетворении требований сторон, если эти требования были основаны на акте органов государственного управления, не соответствующем законодательству. То есть здесь уже проглядывались зачатки "вертикального" спора.
Основными юрисдикционными органами, осуществлявшими экономическое правосудие в социалистических странах, также были государственные арбитражи, действовавшие там до конца 80-х гг. XX в. - в Болгарии, Венгрии, Вьетнаме, ГДР, Монголии, Польше, Чехословакии*(204).
Процессуальную же основу деятельности государственного, да и ведомственных арбитражей в литературе 70-80-х гг. прошлого века относили к нормам хозяйственно-процессуального права*(205), арбитражного процесса*(206), гражданского процесса*(207), административного процесса*(208) и т.д.
Каких-либо формальных требований к должности государственного либо ведомственного арбитра законодательство того времени не содержало. Но и независимыми - в сегодняшнем понимании этого термина - арбитры не были, прежде всего потому, что беспартийных среди них было немного, а главные арбитры являлись номенклатурой обкома или ЦК компартии союзной республики или ЦК КПСС. Партийные же органы и здесь осуществляли свою "руководящую и направляющую" роль: автора данной работы, в 1977-1980 гг. работавшего госарбитром Госарбитража ТаджССР, беспартийного, дважды, в том числе один раз по инициативе Комитета народного контроля республики, пытались исключить из партии за "непонимание политики партии при рассмотрении конкретных дел"; а к концу 70-х гг. XX в. вообще и рядовые госарбитры были взяты в партноменклатуру.
К концу 80 - началу 90-х гг. XX в. организационно-правовой механизм разрешения экономических споров в стране состоял, помимо системы Госарбитража СССР (и, соответственно, систем госарбитражей союзных республик, действовавших на основе своих положений; так, в РСФСР такой основой служило Положение об органах государственного арбитража в РСФСР, утвержденное постановлением Совета Министров РСФСР от 7 июля 1988 г.), из ведомственных арбитражей, в большинстве случаев также сформированных в системы, а также нескольких иных звеньев  - органов, инстанций, структур и т.д.
Так, одной из традиционных форм защиты нарушенных прав и законных интересов хозорганов являлся суд. Судебная форма защиты нарушенных хозяйственных прав тогда применялась в строго очерченных законом случаях. В частности, в соответствии с Гражданскими процессуальными кодексами союзных республик (практически всех) рассмотрению в народных судах подлежали:
а) дела по спорам, возникающим из гражданских правоотношений, если хотя бы одной из сторон в споре являлся колхоз, межколхозная организация, государственно-колхозное предприятие, организация или их объединение, за исключением случаев, когда разрешение таких споров было отнесено законодательством к ведению административных или иных органов. Следует сказать, что отношение законодателя к тому, какой орган должен разрешать споры с участием колхозов, издавна было непоследовательным: в 20-х гг. XX в. споры с участием колхозов находились вне судебной юрисдикции и подлежали разрешению органами арбитража, точнее - арбитражными комиссиями, затем вначале в 1931 г. арбитражу были переданы споры с участием колхозов на сумму свыше 1 тыс. руб., позднее - в 1935 г. - споры на сумму свыше 5 тыс. руб., но в 1937 г. все имущественные споры, в которых хотя бы одной из сторон является колхоз, были отнесены к компетенции суда, а в 1972 г. к подведомственности суда были отнесены и преддоговорные споры с участием колхозов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 августа 1972 г. было установлено, что разногласия, возникающие при заключении договора, основанного на обязательном для обеих сторон плановом задании, если хотя бы одной из сторон является колхоз или межколхозная организация, разрешаются судом, а разногласия, возникающие при заключении названными организациями договора, не основанного на обязательном для обеих сторон плановом задании, могут разрешаться судом, если это специально предусмотрено законом или соглашением сторон. Но позже наметилась обратная тенденция  - судебная форма разрешения хозяйственных споров сужалась. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 октября 1980 г. "О подведомственности споров, возникающих в связи с поставкой сельскохозяйственной продукции" споры с участием государственно-колхозных объединений, связанные с поставкой сельскохозяйственной продукции, были переданы на рассмотрение органов государственного арбитража. Еще раньше в научной диссертационной литературе было замечено, что выбор формы защиты здесь был обусловлен не только объективными, но и субъективными факторами*(209);
б) дела по спорам, возникающим из договоров перевозки грузов в прямом международном железнодорожном и воздушном грузовом сообщении между государственными учреждениями, предприятиями, кооперативными и общественными организациями, с одной стороны, и органами железнодорожного или воздушного транспорта - с другой, вытекающим из соответствующих международных соглашений.
Суды также рассматривали дела, в которых участвовали иностранные предприятия и организации. В соответствии со ст. 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик в суд за защитой своих прав обращались организации с требованием опровержения порочащих их честь и достоинство сведений, если распространившая такие сведения организация не докажет, что они соответствуют действительности; например, в суд обращалась организация в случае несогласия редакции или издательства раскрыть имя автора распространенных сведений (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 17 декабря 1970 г.).
Важную роль в механизме разрешения хозяйственных споров того времени играли и ведомственные арбитражи, создаваемые в министерствах, ведомствах и государственных комитетах, осуществляющих хозяйственное руководство подчиненными им предприятиями, организациями и объединениями. Многие ведомственные арбитражи были двух- и трехзвенными, а общее число рассматриваемых ими хозяйственных споров сравнимо с числом хозяйственных споров, рассматриваемых органами государственного арбитража. Структурно ведомственные арбитражи обычно входили в состав юридических отделов министерств, ведомств и госкомитетов, а правовой базой их организации служило названное выше постановление Совета Министров РСФСР от 31 августа 1970 г. "О повышении роли органов государственного арбитража и арбитражей министерств и ведомств РСФСР в народном хозяйстве" и индивидуальные положения о конкретном ведомственном арбитраже, утверждаемые руководителем министерства, ведомства, госкомитета. Процессуальную же основу деятельности ведомственных арбитражей до 1980 г. составляли собственные, утверждаемые руководителями министерств, ведомств и госкомитетов, правила рассмотрения споров конкретным ведомственным арбитражем; с 1980 г. ведомственные арбитражи стали в своей деятельности руководствоваться Правилами рассмотрения хозяйственных споров Государственным арбитражем.
Для терминологического уточнения понятий следует подчеркнуть, что ведомственные арбитражи действовали и в хозяйственных системах территориального типа, в частности - в системе потребительской кооперации; следовательно, термин "ведомственный арбитраж" имманентно содержал и территориальный аспект. Такое понимание термина сложилось давно. Например, арбитражи совнархозов конца 50 - начала 60-х гг. ХХ в., как отмечал К.С. Юдельсон, тоже именовали ведомственными*(210), хотя в совнархоз входили хозяйственные органы нескольких отраслей народного хозяйства, подчиненные различным ведомствам, да и сам совнархоз ведомством, в традиционном понимании этого слова, назвать нельзя; видимо, данная терминология (относительно арбитражей совнархозов) имела практическое значение - для отличия их от органов государственного арбитража. Но традиционно ведомственными арбитражами именовали органы, призванные разрешать хозяйственные споры между хозорганами системы одного министерства, ведомства, государственного комитета Союза ССР, союзной или автономной республики.
Масштабы деятельности ведомственных арбитражей были велики, однако точное число разрешаемых ими хозяйственных споров все-таки неясно. И.М. Останний отмечал, что установленной систематической отчетностью не учитываются споры, которые рассматриваются ведомственными арбитражами*(211). Согласно данным, приводимым Т.Е. Абовой, арбитражи союзных и союзно-республиканских министерств и ведомств рассматривали свыше 100 тыс. споров в год*(212), А.Я. Максимович указывает, что количество дел, рассматриваемых ведомственными арбитражами, в три раза превышает число дел, рассматриваемых госарбитражами*(213). Р.Ф. Каллистратова приводит следующую справку о количестве ведомственных арбитражей в стране и объеме их деятельности: по состоянию на 12 декабря 1978 г. арбитражи имелись в 59 министерствах и 11 ведомствах СССР и 284 министерствах и ведомствах союзных республик; арбитражи министерств и ведомств страны в 1977 г. рассмотрели около 95 тыс. хозяйственных споров; в 1981 г. в стране действовало 700 ведомственных арбитражей (т.е. почти в пять раз больше, чем государственных. - М.К.), в высшем звене органов управления - 78*(214).
В докладной записке Госарбитража СССР от 21 мая 1979 г. N С-2/10 "О серьезных недостатках в работе арбитражей министерств", поданной в Совет Министров СССР, указывалось, что ежегодно арбитражи министерств разрешают свыше 100 тыс. споров.
Значение ведомственных арбитражей определялось не только количеством рассматриваемых ими споров, но прежде всего их ролью в регулировании внутриотраслевых и внутриведомственных отношений.
В литературе по-разному оценивалась природа ведомственных арбитражей. Одни авторы относили их к органам, участвующим в управлении*(215), другие считали, что они обладают (тогда обладали, разумеется) двойственной, управленческо-правоохранительной природой*(216), третьи причисляли их к вспомогательному аппарату министерства*(217). Видимо, ведомственный арбитраж следовало тогда рассматривать как специализирующееся на разрешении хозяйственных споров по своей подведомственности функциональное подразделение органа, в который он входил, т.е. как функциональную часть органа хозяйственного руководства со своими специфическими задачами, закрепленными в нормативной форме.
Относительно взаимоотношений органов государственного арбитража и ведомственных арбитражей показателем может служить п. 2 постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 12 февраля 1987 г. N 190 "О дальнейшем совершенствовании деятельности органов государственного арбитража и повышении их роли в укреплении законности и договорной дисциплины в народном хозяйстве", которым государственному арбитражу было предоставлено право "осуществлять проверки работы арбитражей министерств, ведомств, других органов, разрешающих хозяйственные споры, и давать указания по ее совершенствованию; давать арбитражам министерств, ведомств, а также другим органам, разрешающим хозяйственные споры, обязательные для исполнения предписания об устранении выявленных при проверках нарушений законодательства, допущенных при разрешении хозяйственных споров". Таким образом, госарбитражи имели по отношению к ведомственным арбитражам в определенном смысле контролирующие, а также своеобразные надзорные функции.
Действовал в то время также такой орган, как третейский суд. Первоначальной правовой основой образования третейских судов по разрешению хозяйственных споров послужило названное выше постановление Совета Министров СССР от 23 июля 1959 г. "Об улучшении работы государственного арбитража", в котором было предложено использовать одну из новых форм привлечения общественности (в постановлении указывалось: "для усиления демократических начал в рассмотрении хозяйственных споров") к разрешению хозяйственных споров по отдельным крупным и сложным долгам между предприятиями, организациями и учреждениями.
По мнению А.А. Волина, ограничение, установленное законодателем о рассмотрении третейскими судами лишь отдельных крупных и сложных дел, продиктовано было стремлением оградить общественный суд от использования его для разрешения различного рода мелких, не имеющих серьезной основы споров, которые могут быть урегулированы самими заинтересованными сторонами*(218). Но во Временных правилах рассмотрения хозяйственных споров третейским судом, утвержденных Госарбитражем СССР 31 августа 1960 г. (у Госарбитража СССР, как известно, кроме функции по разрешению хозяйственных споров была и функция нормотворческая), указания о сложных и крупных делах уже не содержалось, отмечалось, что на разрешение третейских судов могут быть переданы "отдельные хозяйственные споры по взаимному согласию сторон".
Позже деятельность третейского суда для разрешения хозяйственных споров стала регулироваться утвержденным постановлением Госарбитража СССР от 30 декабря 1975 г. N 121 Положением о третейском суде для разрешения хозяйственных споров между объединениями, предприятиями, организациями и учреждениями. Госарбитраж СССР неоднократно обращал внимание на необходимость дальнейшего развития и совершенствования третейского разбирательства хозяйственных споров, в частности  - Инструктивным письмом от 27 февраля 1976 г. В соответствии с Положением о третейском суде 1975 г. хозяйственные споры между объединениями, предприятиями, организациями и учреждениями по взаимному соглашению сторон могли передаваться на рассмотрение третейского суда, избираемого ими для рассмотрения конкретного дела. Третейский суд избирался руководителями объединений, предприятий, организаций и учреждений, выступающих сторонами по делу, из числа директоров объединений, предприятий, руководителей организаций, учреждений, общественных организаций и других лиц, компетентных в разрешении возникающего спора. Третейский суд избирался в составе одного или любого нечетного числа судей, причем если число членов суда была более трех или равно трем, то ими избирался председатель.
Процедура организации третейского суда и рассмотрения им хозяйственного спора регламентировалась указанным положением, в соответствии с которым сторона, признавшая необходимость рассмотрения спора в третейском суде, сообщала об этом другой стороне ценным или заказным письмом и указывала лицо или лиц, избираемых ею в качестве третейских судей. На избрание третейских судей требовалось их согласие. Сторона, получившая предложение рассмотреть спор в третейском суде, должна была в десятидневный срок со дня поступления такого заявления дать письменный ответ о своем согласии с этим предложением или сообщить о его отклонении.
В случае отклонения указанного предложения либо неполучения ответа в установленный срок спор передавался на рассмотрение госарбитража по установленной подведомственности. При достижении соглашения о рассмотрении спора в третейском суде и составе суда заинтересованная сторона обязана была изложить свои требования в форме письменного заявления, которое передавалось одному из третейских судей.
К заявлению, в котором указывались реквизиты спорящих сторон, суть требований и другие относящиеся к делу сведения, прилагались документы, доказывающие обоснованность исковых требований и принятие сторонами мер к урегулированию спора в претензионном порядке (вплоть до 1995 г. такие меры были обязательными). Споры рассматривались в месте, где суд признавал целесообразным рассмотрение спора, исходя из интересов дела. О дне, часе и месте рассмотрения спора третейский суд извещал стороны, причем устанавливалось, что спор подлежал рассмотрению в третейском суде в срок не более месяца, исчисляемого со дня передачи искового заявления третейскому судье.
В процессе подготовки дела к слушанию третейский суд был вправе потребовать от объединений, предприятий, организаций и учреждений, участвующих в деле, необходимые для разрешения спора материалы, мог обязать стороны произвести выверку расчетов, назначить экспертизу. Если третейский суд признавал необходимым получить материалы от организации, не участвующей в деле, то они должны были быть истребованы соответствующей стороной и представлены суду с соблюдением установленного порядка. Третейский суд рассматривал споры с участием руководителей или других уполномоченных ими работников объединений, предприятий, организаций и учреждений, выступающих сторонами по делу. Если для правильного разрешения спора к делу должен был быть привлечен другой ответчик, третейский суд привлекал этого ответчика (при его на то согласии), в случаях, когда без привлечения к делу другого ответчика спор не мог быть рассмотрен по существу либо этот ответчик не дал согласия на рассмотрение спора в третейском суде, дело производством прекращалось, а спор передавался истцом на рассмотрение соответствующего госарбитража.
Решение по спору выносилось третейским судом по исследовании всех обстоятельств; если суд состоял из трех и более судей, решение выносилось по большинству голосов. В решении, которое обязательно излагалось в письменной форме и подписывалось всем составом третейского суда, должны были быть указаны:
а) дата вынесения решения, состав третейского суда, место рассмотрения спора;
б) наименование участников спора, фамилии и должности их представителей;
в) сущность спора, заявления и объяснения участвующих в рассмотрении спора лиц;
г) обстоятельства дела и мотивы, послужившие основанием для решения;
д) сущность принятого решения, на какую сторону и в каком размере относились расходы, связанные с командировкой третейских судей, проведением экспертизы, другие расходы, которые третейский суд признавал целесообразным отнести на стороны (важно отметить то обстоятельство, что по делам, рассматриваемым в третейских судах, государственная пошлина не взыскивалась);
е) срок и порядок исполнения принятого решения.
Решение должно было быть объявлено в заседании третейского суда и разослано сторонам в пятидневный срок, оно было окончательным (т.е. утверждению каким-либо органом не подлежало и вступало в силу немедленно) и обязательным к исполнению всеми государственными, кооперативными и иными общественными объединениями, предприятиями, организациями и учреждениями в срок, установленный в решении. В пятидневный срок после вынесения решения дело, рассмотренное третейским судом, сдавалось для хранения в государственный арбитраж при Совете министров союзной или автономной республики, исполкоме краевого, областного или городского Совета народных депутатов по месту рассмотрения дела.
В случае неисполнения ответчиком решения в установленный третейским судом срок истец был вправе обратиться в государственный арбитраж, в котором хранилось данное дело, с заявлением о выдаче приказа на принудительное исполнение решения. Этот приказ выдавался госарбитражем в том же порядке, в котором выдавались приказы на исполнение решений госарбитражей, он мог быть предъявлен к исполнению в течение трех месяцев со дня окончания срока, установленного в решении третейского суда.
Сторона, считавшая, что вынесенное третейским судом решение противоречит закону, была вправе в месячный срок со дня вынесения решения обратиться к главному арбитру государственного арбитража, в котором хранилось данное дело, с заявлением о проверке правильности решения третейского суда. Такое право В.Н. Гапеев считал достаточно важным для распространения и на деятельность третейских судов по разрешению споров с участием граждан, и на деятельность товарищеских судов, у которых возможность обжалования решений отсутствовала*(219). Это заявление подписывалось руководителем или заместителем руководителя хозоргана, а его копия направлялась другой стороне, участвовавшей в деле. Если при рассмотрении заявления о проверке правильности решения либо заявления о выдаче приказа главный арбитр признавал решение третейского суда противоречащим закону, он выносил мотивированное постановление об отмене данного решения. После этого спор мог быть передан истцом, а в необходимых случаях - главным арбитром в соответствующий госарбитраж по установленной подведомственности, где дело назначалось к слушанию и рассматривалось на общих основаниях.
В тех случаях, когда при рассмотрении споров выявлялись серьезные недостатки в работе объединений, предприятий, организаций и учреждений, третейский суд указывал об этом в решении либо выносил специальное определение (фактически - это частное определение арбитражного суда, которое было узаконено АПК РФ 1992 и 1995 гг., но в 2002  г. институт частных определений был упразднен) и направлял его руководителям соответствующих объединений, предприятий, организаций и учреждений для принятия надлежащих мер; руководители были обязаны принять меры к устранению недостатков, выявленных третейским судом, и в месячный срок сообщить государственному арбитражу, в котором хранилось дело, о принятых мерах.
К сожалению, на практике достаточно широкого распространения эта форма разрешения хозяйственных споров в тот период не получила. Например, в РСФСР, как указывает Р.Ф. Каллистратова, в 1969 г. было рассмотрено третейскими судами 183 хозяйственных спора, в 1970 г. - 94, из них в Москве лишь два*(220). Однако есть примеры и обратные - в Харьковской области таких споров ежегодно рассматривалось 450-500*(221).
Как форма принудительной защиты нарушенных хозяйственных прав, третейские суды использовались в те годы и в других странах. Например, в Венгрии, где, как известно, не было государственного арбитража, в соответствии с § 111 постановления Совета министров N 7/1978 о договорах поставки и подряда между хозяйственными организациями стороны могли для разрешения споров, возникающих до исполнения договора подряда, обращаться к третейскому суду, за исключением споров в сфере обязательного заключения договоров, возникающих в связи с созданием, изменением, прекращением, расторжением или сохранением в силе договора; если же сторона или обе стороны в споре являлись организациями, ведущими внешнеторговую деятельность, то они могли оговаривать третейские производства и в других случаях; предприятия же, работающие в рамках треста, могли в связи с договорами, подпадающими под действие указанного постановления, обращаться в третейский суд по любому спору, возникающему между ними*(222).
Незначительность практики деятельности третейских судов для разрешения хозяйственных споров рассматриваемого периода послужила в отдельных правовых исследованиях основанием ставить под вопрос вообще целесообразность сохранения таких судов*(223).
Кроме третейского суда, создаваемого каждый раз заново в индивидуальном порядке для разрешения каждого конкретного хозяйственного спора, существовали и постоянно действующие третейские суды, в частности, Арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате СССР (МАК), положение о которой было утверждено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 октября 1980 г. N 3 062-Х, и Внешнеторговая арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате СССР (ВТАК), предназначенная для разрешения споров в основном между советскими организациями и иностранными контрагентами. За все время существования МАК ею было рассмотрено свыше 3 тыс. дел, из них немало дел, в которых истцами и ответчиками являлись только иностранные организации, а подчас даже фирмы одной и той же страны. В связи с углублением международной хозяйственной кооперации и интеграции участниками споров, рассматриваемых в МАК, становились стороны со сложным субъектным составом. Как описывалось в периодической печати, в МАК поступил иск от государственной организации ЧССР к международному предприятию "Интерлихтер", в котором состояло и чехословацкое пароходство, а само предприятие "Интерлихтер" арендовало судно у советского пароходства, также входящего в "Интерлихтер", это судно и выполняло перевозку, в связи с которой возник спор*(224). ВТАК же занимался разрешением споров, связанных с внешней торговлей, научно-техническими и другими видами международного сотрудничества.
Юридической литературы, посвященной третейскому суду как форме принудительной защиты нарушенных имущественных прав хозяйственных организаций, крайне мало*(225), как и специальных научных исследований в этой области. Достаточно сказать, что кандидатская диссертация по проблематике третейских судов, защищенная Е.А. Гендзихадзе в 1954 г., целых сорок лет, до защиты Е.А. Виноградовой в 1994  г., была единственным диссертационным исследованием, и это - в столь бурное время... Видимо, отсутствие научных исследований и являлось причиной появившихся в то время утверждений о том, что природа третейского разбирательства малопригодна для разрешения хозяйственных споров, что институт третейского суда для разрешения конкретного хозяйственного спора учрежден преждевременно и, несмотря на искусственную активизацию, широкого применения на практике не получил*(226), что третейский суд лишен преимуществ арбитражного процесса и не может оказывать целенаправленного воздействия на предприятия и организации в деле выполнения ими плана и договорных обязательств, что институт третейского суда может играть определенную роль только применительно к спорам социалистических организаций, связанным с договорными поставками непланируемых товаров*(227), и др.
Представляется, что тот организационно-правовой механизм, в рамках которого тогда создавался и действовал третейский суд как форма разрешения хозяйственных споров, действительно был недостаточно пригоден для широкого применения. Анализ существовавшей тогда нормативной основы деятельности третейского суда для разрешения хозяйственных споров позволяет считать основной причиной его "неработоспособности" сложность организационных мероприятий по согласованию выбора третейского судьи, передачи ему материалов, проведения заседания и др.
Следует отметить, что такие формы защиты хозяйственных прав, как ведомственные арбитражи и третейские суды, в юридических вузах в 70-80-е гг. ХХ в. всегда изучались в курсе "Арбитражный процесс"*(228).
Существовали и такие органы по разрешению хозяйственных споров, как арбитражи ярмарочных комитетов. Пунктом 21 Положения о поставках товаров народного потребления было установлено, что при проведении межреспубликанских, республиканских, межобластных, краевых и областных ярмарок по оптовой продаже товаров договоры на поставку товаров заключались на ярмарках, а организация ярмарок, порядок их проведения и заключения договоров на ярмарках определялись положениями об оптовых ярмарках. Положение об организации и порядке проведения ярмарок по оптовой продаже товаров народного потребления было утверждено приказом Министерства торговли СССР и Центросоюза от 30 июля 1982 г. N 123/294 и согласовано с Госпланом СССР и Госарбитражем СССР. Этим Положением было предусмотрено, что целью организации и проведения ярмарок являлось бесперебойное снабжение торговых предприятий (организаций) по их заказам товаров и наиболее полное удовлетворение спроса населения на конкретные виды товаров. Участниками ярмарок могли быть объединения, предприятия и организации, являющиеся юридическими лицами, договоры на ярмарках заключались на поставку товаров как распределяемых, так и не распределяемых в плановом порядке.
Установление порядка рассмотрения споров на ярмарке, возникающих при заключении договоров или внесении изменений и дополнений в ранее заключенные договоры и при согласовании спецификаций, а также споров о понуждении поставщиков и покупателей - участников ярмарки заключить договор положение возлагало на ярмарочный комитет  - ярмарком. Ярмарком, в соответствии с упомянутым положением, мог создавать двухвариантный механизм разрешения хозяйственных споров между участниками ярмарки:
а) когда споры разрешались ярмаркомом непосредственно на его заседаниях;
б) когда для разрешения споров ярмарком создавал свой арбитраж; в этом случае ярмарком утверждал решения арбитража после истечения срока на обжалование этих решений, а также рассматривал жалобы на решения арбитража ярмаркома.
В состав арбитража ярмаркома включались работники юридических служб, представители органов управления государственной и кооперативной торговлей и промышленностью, а также других организаций; состав арбитража утверждал ярмарком. В функции арбитража ярмаркома входило рассмотрение по поручению ярмаркома возникающих на ярмарке разногласий между поставщиками и покупателями по условиям договора или спецификации; принятие решения по таким спорам и представление их на утверждение ярмаркома; консультации участников ярмарки о порядке заключения договоров и других вопросов, связанных с поставкой товаров; дача заключений по представленным на ярмарку поставщиками и покупателями образцам договоров. Споры рассматривались с участием представителей сторон не более чем тремя членами арбитража, протокол заседания арбитража по спору, возникшему при заключении договора, подписывался руководителем арбитража ярмаркома или заместителем. Арбитраж ярмаркома, как установлено упомянутым положением, заканчивал свою работу одновременно с окончанием работы ярмарки.
Защита нарушенных хозяйственных прав в тот период осуществлялась также в порядке, определенном названным выше Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1955 г. До этого имущественные споры на сумму до 1000 руб. (в масштабе цен того времени) разрешались в судебном порядке. 14 марта 1955 г. Президиум Верховного Совета ССР принял Указ "Об изъятии из ведения народных судов дел по спорам между государственными, кооперативными (кроме - колхозов) и другими общественными организациями на сумму до 1000 рублей", в котором указывалось: "Изъять из ведения народных судов дела по спорам между государственными, кооперативными (кроме - колхозов) и другими общественными организациями на сумму до 1 тыс. рублей. Установить, что указанные споры разрешаются вышестоящими по отношению к должникам органами". Эти мелкие хозяйственные споры, как отмечено выше, в практике получили название "указные". В правовой форме порядок их разрешения практически не регламентирован, процитированное - практически единственный "полный регламент". Но их, этих споров, было очень много - сотни тысяч, миллионы в год (в целом по стране).
Особый порядок был установлен для разрешения споров, возникающих при заключении договоров подряда на капитальное строительство. В соответствии с п. 18-29 Правил о договорах подряда на капитальное строительство, утвержденных постановлением Совета Министров СССР от 24 декабря 1969 г. N 973, подрядчик был обязан в 10-дневный срок со дня получения от заказчика подписанного договора или дополнительного соглашения к генеральному договору на капитальное строительство с протоколом разногласий урегулировать с заказчиком разногласия, а при недостижении согласия в тот же срок передать спор по внутрипостроечному титульному списку на разрешение министерств (ведомств), которым подчинены заказчик и подрядчик, а по другим вопросам - в госарбитраж. Если подрядчик в течение указанного срока не передавал оставшиеся разногласия по внутрипостроечному титульному списку на разрешение министерств (ведомств) или по другим вопросам в госарбитраж, предложения заказчика считались принятыми; министерства (ведомства) обязаны были в 15-дневный срок после получения протокола разногласий разрешить спор и сообщить заказчику и подрядчику согласованное решение.
В соответствии с Положением о взаимоотношениях организаций - генеральных подрядчиков с субподрядными организациями, утвержденным постановлением Госстроя СССР и Госбанка СССР от 31 июля 1970 г. N 94/81 (с многочисленными изменениями), разногласия по срокам производства и объемам работ (как в стоимостном выражении, так и по видам работ) разрешались министерствами и ведомствами, которым подчинены субподрядчик и генподрядчик. При разрешении споров, возникающих при заключении и исполнении договоров подряда на капитальное строительство, госарбитраж не рассматривал разногласия по всем вопросам внутрипостроечного титульного списка - срокам начала строительства, вводу в действие основных мощностей и фондов, по плану капитальных вложений на строительно-монтажные работы и на оборудование, распределение объема капитальных вложений и др. Такие разногласия рассматривали министерства (ведомства), которым были подчинены стороны по договору. Решения министерств и ведомств по вопросам внутрипостроечного титульного списка были обязательны для сторон по договору. Разумеется, какой-либо формальной процессуальной основы разрешения этого вида хозяйственных споров не существовало.
Споры сторон по согласованию стандартов, технических условий, а также об установлении цен на поставляемую продукцию, включая условно-договорную цену на новые виды продукции и тарифы на оказываемые услуги, разрешались соответствующими планово-регулирующими органами. Речь идет не о применении утвержденных стандартов, технических условий и цен, а именно и только об их согласовании и установлении.
Хозяйственные споры, связанные с отказом заказчика от приемки научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (полностью или отдельных их этапов) по мотивам несоответствия заданным техническим требованиям, как носящие научно-технический характер, рассматривались вышестоящими организациями спорящих сторон.
Хозяйственные споры, возникавшие между хозорганами в связи с осуществлением банками финансового контроля за использованием средств на капитальные вложения, в тех случаях, когда средства относятся к оборотным фондам, разрешались органами Госбанка СССР.
Разногласия между министерствами (ведомствами) по вопросам стандартизации и контроля качества продукции разрешались органами Госстандарта СССР совместно с министерствами (ведомствами).
Разногласия по вопросам установления цен, тарифов, наценок и скидок, возникающие между министерствами (ведомствами), рассматривались и разрешались органами ценообразования - Госкомцен СССР и госкомитетами цен союзных республик.
Разногласия между транспортными министерствами (ведомствами) и органами хозяйственного руководства в промышленности, возникавшие при разработке годовых и квартальных планов, в соответствии с Основными положениями о годовом и квартальном планировании перевозок грузов, разрешались Госпланом СССР (по годовым планам) и Госснабом СССР (по квартальным планам).
Споры по налогам и неналоговым платежам, взыскиваемым в государственный бюджет, рассматривались в административном порядке в соответствии с Положением о взыскании не внесенных в срок налогов и неналоговых платежей.
Соответствующими органами государственной власти и управления разрешались споры по искам об обратном взыскании суммы штрафа, списанного в бесспорном порядке за уклонение от участия в строительстве, ремонте и содержании автомобильных дорог, что вытекало из инструкций и других нормативных актов, принятых на республиканском уровне, в соответствии с которыми штрафы за уклонение от участия в дорожных работах на колхозы, совхозы и хозяйственные организации налагали районные, областные, краевые исполкомы Советов народных депутатов и Советы министров автономных республик.
Вышестоящими профсоюзными органами разрешались все споры между страхователем и профсоюзными органами по вопросам установления тарифов, начисления страховых взносов и пени, взыскания задолженности и непринятия к зачету в счет страховых взносов расходов по социальному страхованию, произведенных предприятием, учреждением и организацией, что вытекало из Инструкции о порядке взимания страховых взносов и расходования средств государственного социального страхования.
Этот перечень органов и инстанций, правомочных в 80-х гг. прошлого века разрешать те или иные хозяйственные споры в нашей стране, отнюдь не исчерпывающий. Какого-либо официального перечня этих органов и инстанций не было опубликовано; в научной же литературе попытки систематизировать звенья организационно-правового механизма разрешения разнообразных хозяйственных споров в стране в тот период предпринимались*(229).
В связи с широким внедрением в деятельность предприятий и организаций, ведущих хозяйственную деятельность, принципов хозяйственного расчета, причем - в большинстве, если не во всех отраслях народного хозяйства, что в принципе подразумевает организацию и деятельность производственных структурных подразделений на основе принципов внутрихозяйственного расчета, создавался специфический организационно-правовой механизм защиты прав и интересов этих подразделений во внутрихозяйственных отношениях, т.е. механизм урегулирования внутрихозяйственных споров, и подчас он был весьма эффективен*(230).
В конце рассматриваемого периода, который в то время в нашей стране именовался перестройкой, когда бурно внедрялась идея хозрасчета в деятельность предприятий и объединений и остро стоял вопрос о механизме защиты прав трудовых коллективов хозяйствующих субъектов от необоснованного вмешательства в их деятельность со стороны отраслевых министерств и ведомств, функция такого защитника была возложена на госарбитраж. В частности, Законом СССР от 30 июня 1987 г. "О государственном предприятии (объединении)" устанавливалось (п. 3 ст. 9), что в случае издания министерством, ведомством, другим вышестоящим органом акта, не соответствующего его компетенции либо с нарушением требования законодательства, предприятие вправе было обратиться в государственный арбитраж с заявлением о признании такого акта недействительным полностью или частично. Убытки, причиненные предприятию в результате выполнения такого акта, а также вследствие ненадлежащего осуществления вышестоящим органом своих обязанностей по отношению к предприятию, по закону подлежали возмещению этим вышестоящим органом, при этом споры по вопросу возмещения убытков подлежали разрешению государственным арбитражем. И таких дел было немало*(231), а ведь это уже экономические споры по вертикали.
Характерным для рассматриваемого периода является та часть механизма экономического правосудия, которая связана с урегулированием экономического спора самими спорящими сторонами.
Дело в том, что предъявляемые спорящим сторонам определенные требования принять меры по урегулированию спора до обращения в органы (до начала 1992 г. это в основном были органы государственного арбитража и ведомственные арбитражи), призванные этот спор разрешать, появились не вчера. Этот порядок именовался претензионным, а документ, с которым заинтересованная сторона обращалась ко второму участнику спора, издавна именовался претензией, реже - в отдельных случаях, относящихся прежде всего к требованиям о качестве выполненных работ, - рекламацией.
Конечно, было бы интересно, да и целесообразно со многих точек зрения провести специальное историко-правовое исследование развития законодательства, регулирующего претензионную защиту экономических прав и законных интересов предприятий и организаций, практику его применения на различных уровнях, в различных регионах и отраслях народного хозяйства, проследить динамику изменения отношения законодателя к этому способу урегулирования хозяйственных конфликтов, выявить закономерности и особенности предпринимательской деятельности хозяйственных субъектов по претензионной защите на разных этапах развития общества и государства. В определенном объеме такое специальное исследование проведено*(232). Некоторое же представление о развитии претензионной защиты прав и законных интересов хозяйствующих субъектов в нашей стране даст следующий небольшой исторический экскурс.
Первое упоминание о претензионном порядке урегулирования экономических споров содержится в Общем уставе российских железных дорог 1885  г.*(233), где претензионная процедура урегулирования споров закреплялась как факультативная: потерпевшее лицо вправе было обратиться к управлению железной дороги с требованием о возмещении ущерба или же прямо обратиться в соответствующий суд. Такое же - факультативное  - претензионное производство базировалось и на ст. 266, 269 Устава гражданского судопроизводства 1864 г. (в редакции 1899 г.), где в качестве основания отказа в принятии иска или оставления его без движения не указывалось на несоблюдение предварительного порядка предъявления железной дорогой претензии, хотя по ст. 124 заявитель лишался в таком случае права на получение от перевозчика возмещения судебных издержек.
Вскользь упоминался претензионный порядок и в Декрете СНК от 29 декабря 1919 г. "О реорганизации учета перевозок грузов по железным дорогам и об изменении порядка разрешения претензий по перевозкам"*(234), хотя особенности периода военного коммунизма и практически полное отсутствие товарно-денежных отношений нивелировали сущность этого порядка. То же можно сказать и о претензионном порядке урегулирования споров по перевозкам, предусмотренном первым Уставом железных дорог РСФСР от 16 августа 1920 г.*(235) И лишь Устав железных дорог РСФСР от 12 июня 1922 г.*(236) ввел имущественную ответственность перевозчика с учетом договорных начал транспортировки грузов и предусмотрел (ст. 97) обязательный досудебный порядок урегулирования споров по перевозкам устанавливалось, что без предварительного предъявления претензии к железной дороге клиент лишался права на обращение с иском в суд. Но это что касается отношений по перевозкам с участием железной дороги, которая, как известно, в условиях обширности пространств нашей страны всегда имела чрезвычайно важное значение.
Естественно, что процессуально-правовые нормы, регламентирующие порядок и сроки предъявления и рассмотрения претензий как предпосылки для обращения с иском в органы государственного и ведомственных арбитражей, должны были быть в актах, определяющих статус и компетенцию самих государственного и ведомственных арбитражей и регулирующих их деятельность. В первых нормативных актах Советской власти, регулирующих процедуру разрешения имущественных споров между организациями,  - Положении о порядке разрешения имущественных споров между государственными учреждениями и предприятиями, утвержденном ВЦИК и СНК 21 сентября 1922 г., и Положении об Арбитражной комиссии при СТО СССР, утвержденном в 1924 г., и др. - не были закреплены требования об обязательности предварительного урегулирования спора в претензионном порядке. Такое закрепление появилось позднее. Т.Е. Абова отмечает, что указание на доарбитражное урегулирование разногласий содержалось в Правилах рассмотрения споров органами госарбитража в 1931 г.*(237).
В п. 7 Правил рассмотрения и разрешения имущественных споров органами госарбитража 1934 г.*(238) предусматривалось, что к исковому заявлению, подаваемому в госарбитраж, должны быть приложены материалы, удостоверяющие, что истец принял меры к непосредственному урегулированию спора с ответчиком. Правда, в п. 8 этих правил было закреплено, что заявление, поданное с нарушением данного требования, оставалось без движения, а госарбитраж устанавливал в таком случае срок сторонам для исправления допущенного дефекта, и при неисполнении этого требования заявление возвращалось истцу без рассмотрения, но последствий обнаружения в самом арбитражном заседании такого нарушения указанные правила не предусматривали.
Общее указание на необходимость предварительного претензионного урегулирования хозяйственного спора как предпосылки для обращения с иском в госарбитраж содержалось и в нормативных актах довоенного периода, определяющих правовое положение госарбитражей в союзных республиках.
Первый акт, прямо посвященный претензионному порядку урегулирования экономических споров, появился в 1939 г.: СНК СССР 29 августа 1939 г. утвердил инструкцию Госарбитража при СНК СССР "О порядке и сроках предъявления претензий при поставке товаров ненадлежащего качества государственными, кооперативными и общественными организациями другим"*(239). Правда, в основном эта правительственная инструкция, состоявшая из 33 пунктов, регулировала вопросы приемки товаров по качеству, и лишь последний, шестой ее раздел, состоявший из шести пунктов, определял порядок предъявления претензий. Вместе с тем обязательность до обращения в суд или арбитраж с иском к органу транспорта предъявления претензии непосредственно органу транспорта была уже тогда закреплена в ст. 99 Устава железных дорог СССР, ст. 169 Устава внутреннего водного транспорта, ст.  249 Кодекса торгового мореплавания и ст. 90 Воздушного кодекса.
Вопросы, связанные с предъявлением претензий по качеству продукции, регламентировались нередко и в нормативных актах о поставках отдельных видов продукции, например, в утвержденных Экономсоветом при СНК СССР 23 ноября 1938 г. Общих условиях поставки металлопродукции, которые отводили претензиям целый раздел (два пункта), носящий название "Предъявление претензий по качеству продукции", и еще в нескольких пунктах содержались отдельные предписания претензионного характера.
Кроме того, некоторые важные вопросы, относящиеся к срокам предъявления претензий, рассматривались совещаниями в Госарбитраже при СНК СССР*(240), постановления совещаний также служили регуляторами отношений по претензионному урегулированию хозяйственных споров. Так, совещание, проведенное в Госарбитраже при СНК СССР 13 апреля 1940 г., приняло постановление "О применении правил инструкции госарбитража, утвержденной СНК СССР 29 августа 1939 г., на случай боя товаров"*(241), и там содержались нормы претензионного характера.
Нужно сказать, что в органы хозяйственного руководства и в арбитражные органы в довоенный период поступало много так называемых бесспорных исков. В свою очередь арбитражные органы руководствовались стремлением разрешать настоящие, а не мнимые споры, вообще разрешать именно споры, а не рассматривать бесспорные дела.
Поэтому естественной представляется общая тенденция к стремлению избежать или максимально уменьшить количество дел, проходящих через специальные юрисдикционные органы, что и достигалось ужесточением требований к доарбитражному урегулированию споров. При этом данная тенденция временами приобретала довольно причудливые формы. В целом, и сейчас нет сомнения, что результативность решения, принятого по экономическому спору специальным юрисдикционным органом, представителями сторон при рассмотрении которого были руководители спорящих сторон, значительно выше решения по аналогичному спору, где представителями сторон выступали не руководители, а иные представители, пусть и компетентные и полномочные, и тем более значительно выше, чем если бы спор разрешался вообще в отсутствие представителей спорящих сторон. Эффективность такого решения во многом определяется возможностями руководителя спорящего предприятия по принятию профилактических мер, вытекающих из данного спора, в том числе и в части предотвращения в будущем передачи в юрисдикционный орган бесспорных или малозначительных дел. Поэтому следует отметить, что в довоенный период в работе органов государственного арбитража исключительно много внимания и сил уделялось организации участия в арбитражных заседаниях именно руководителей спорящих сторон. Такая тенденция базировалась на циркуляре главного арбитра Госарбитража при СНК СССР от 20 июля 1936 г., в целом правильно требовавшего, во исполнение п. 6 Положения о госарбитраже, участия в арбитражных заседаниях в качестве представителей спорящих сторон их руководителей, что, однако, на практике трактовалось иногда как "поход против юрисконсультов". Дело доходило даже до того, что "в Донецком арбитраже, в Госарбитраже Грузии вывешивали объявления о том, что "юрисконсульты в арбитраж не допускаются"; как отмечалось на проходившем 4, 5 и 7 апреля 1937 г. заседании актива работников Госарбитража при СНК РСФСР и московских областного и городского госарбитражей, юрисконсульты "затравили" госарбитраж, "вначале они перекрашивались, приносили фальшивые мандаты, в одну ночь превращались в руководителей и заместителей директоров. Арбитражу приходилось их разоблачать"*(242). Всякого рода "разоблачения" были, похоже, в большой моде в 1937 г.
В более позднее время основной упор стал делаться на то, чтобы конфликтующие стороны сами, в доарбитражной стадии, урегулировали свой хозяйственный конфликт, чтобы в арбитраж попадали только настоящие хозяйственные споры, т.е. те хозяйственные конфликты, в отношении которых спорящие стороны сами приняли все меры к их разрешению, но безуспешно. В довоенный же период, как можно сделать вывод из анализа разного рода материалов, опубликованных в журнале "Арбитраж" в 1937, 1938, 1939 гг., большое значение придавали исчерпывающему, принудительному разрешению хозспора юрисдикционным органом с акцентом на то, что участвующие в деле руководители спорящих сторон из арбитражного заседания сделают правильные выводы, в том числе примут необходимые меры по предотвращению поступления в арбитраж в будущем аналогичных бесспорных дел.
В инструкции "О порядке обращения взыскания на средства учреждений, предприятий и организаций, находящиеся в Госбанке", утвержденной 14 февраля 1946 г.*(243), целая глава (пятая), состоявшая из 17 пунктов, регулировала вопросы очередности удовлетворения претензий. Вопросы претензионного урегулирования хозяйственных конфликтов регламентировались в тот период и на ведомственном уровне, в частности, постановлением правления Центросоюза N 45 от 15 июня 1949 г. была утверждена специальная Инструкция о порядке предъявления претензий*(244). Свое отрицательное мнение о возможности возбуждения дел в арбитраже без принятия исчерпывающих мер по непосредственному урегулированию спора высказывали составители сборников руководящих материалов об арбитраже в советском хозяйстве, говорили даже о недопустимости и вредности такого возбуждения дел*(245).
Судебная практика 40-х гг. XX в. была не вполне логичной в вопросе последствий соблюдения претензионного порядка урегулирования хозяйственных споров с органами транспорта. По действующему в то время транспортному законодательству (ст. 99 Устава железных дорог 1935 г. (весьма симптоматично то обстоятельство, что уже в ст. 121 Общего устава российских железных дорог 1885 г. предусматривалась возможность урегулирования спора между железной дорогой и лицом, которому перевозчиком был причинен личный или имущественный вред), ст.  249 Кодекса торгового мореплавания СССР 1929 г., ст. 169 Устава внутреннего водного транспорта РСФСР 1930 г., ст. 90 Воздушного кодекса СССР 1935 г.) иски к органам транспорта могли быть предъявлены лишь при соблюдении истцом претензионного порядка*(246). Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 29 января 1942 г.*(247) было признано неправильным принятие исков и удовлетворение требований к органам транспорта, в отношении которых претензионный порядок не был соблюден. Однако постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 3 марта 1950 г.*(248) это положение было существенно изменено и было указано, что несоблюдение претензионного порядка по требованиям к предприятиям транспорта не лишает истца права обращаться в суд; если срок на предъявление претензии не истек, то суд, установив несоблюдение претензионного порядка, обязан направить материал соответствующему органу транспорта, если же срок истек - разрешить дело по существу. Данное изменение, в процессуальном значении, требований к соблюдению претензионного порядка относилось лишь к требованиям, предъявляемым к предприятиям железнодорожного и внутреннего водного транспорта*(249), позднее его отменили.
В юридической литературе начала 50-х гг. XX в. указывается, что госарбитражи принимают к рассмотрению имущественные споры лишь в том случае, если истец предварительно принял меры к непосредственному урегулированию спора, возникшего с другой организацией, к которой предъявлен иск, но эти меры не привели к удовлетворению претензии*(250). В то же время в качестве цели претензионного порядка называлось лишь предотвращение предъявления в арбитраж необоснованных или бесспорных исков*(251). На то, что претензионный порядок "было бы неправильно сводить лишь к процедуре, облегчающей впоследствии рассмотрение спора в арбитраже", указывал позже О.Н. Бухаловский*(252).
В постановлении Совета Министров СССР от 23 июля 1959 г. "Об улучшении работы государственного арбитража"*(253) отмечалось, что на рассмотрение госарбитража поступает большое количество необоснованных споров, возникающих в результате серьезных недостатков в работе предприятий и организаций по рассмотрению претензий и уклонения от добровольного удовлетворения бесспорных требований, а в п. 8 этого постановления в императивной форме было записано: "Установить, что до предъявления иска в органы государственного арбитража предприятия, организации и учреждения обязаны предъявить претензию другой стороне и принять необходимые меры к урегулированию споров".
В п. 7 Положения о Государственном арбитраже при Совете Министров СССР, утвержденного постановлением Совета Министров СССР N 892 от 17 августа 1960 г.*(254) содержалась аналогичная п. 7 Правил 1934 г. норма о проверке госарбитражем при поступлении искового заявления факта принятия истцом мер к урегулированию спора непосредственно с ответчиком, и при нарушении этого требования наступали аналогичные последствия - исковое заявление к рассмотрению не принималось и возвращалось истцу. Порядок и сроки предъявления претензий по недостачам и качеству, а также отдельные вопросы рассмотрения таких претензий содержались в Инструкции о порядке приемки продукции производственно-технического назначения и товаров народного потребления по количеству и качеству, утвержденной постановлением Госарбитража при Совете Министров СССР N Б-85 от 27 мая 1959 г.*(255) (впоследствии, как известно, замененной в 1965 и 1966 гг. инструкциями N П-6 и П-7, сегодня правомерно рассматриваемыми в качестве обычаев делового оборота).
В юридической литературе того времени отмечалось, что "не все руководители предприятий, организаций и учреждений выполняют Постановление Совета Министров СССР N 824 от 23 июля 1959 г., которыми они были обязаны обеспечить своевременное рассмотрение претензий, удовлетворение обоснованных требований и дачу мотивированных ответов при отклонении претензий"*(256).
Требование о необходимости принятия спорящими сторонами мер к непосредственному урегулированию спора содержалось также во временных Правилах рассмотрения хозяйственных споров третейскими судами*(257), утвержденных Госарбитражем при Совете Министров СССР от 31 августа 1960 г. на основании п. 4 постановления Совета Министров СССР N 824 от 23 июля 1959 г.*(258). В п. 1 этих правил прямо указывалось: "В третейский суд спор может быть передан по соглашению всех участников спора после принятия сторонами необходимых мер к непосредственному урегулированию спора".
В положениях о госарбитражах союзных республик, областей и краев 1960-1961 гг. содержались специальные нормы, однозначно устанавливающие, что при поступлении искового заявления госарбитражи проверяют, были ли приняты истцом меры к урегулированию спора непосредственно с ответчиком, а в случае отсутствия доказательств принятия таких мер исковые заявления к рассмотрению не принимаются и возвращаются истцу.
Ряд инструктивных указаний Госарбитража при Совете Министров СССР 60-х гг. ХХ в.*(259) содержал запрет на обращение с иском в госарбитраж до получения ответа на претензию. Тем не менее одним из основных недостатков претензионного порядка урегулирования хозяйственных конфликтов до 1973 г. была фактически исключительная его направленность на предотвращение бесспорных дел в арбитражах, да и его соблюдение соответствующими эффективными санкциями не было обеспечено.
В эти же годы отмечается наличие трех видов претензионного порядка: общий предусмотрен для основной массы дел, специальный - для споров клиентуры с органами транспорта и связи, рекламационный - для споров, связанных с поставкой продукции, причем уже в то время в арбитражной практике и юридической литературе применялся обычно единый термин "претензионный порядок"*(260).
Тем не менее в сравнительно недавнем прошлом в договорной и арбитражной практике, как отмечается в юридической литературе, существовало своеобразное деление действовавшего доарбитражного порядка урегулирования хозяйственных споров на первую и вторую категории. К первой категории относился установленный Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик и транспортными уставами (кодексами) специальный порядок предъявления претензий органам транспорта, вытекающий из перевозок грузов, а ко второй - установленный подзаконными актами общий порядок доарбитражного урегулирования других претензий, возникающих при заключении и исполнении хозяйственных договоров и по другим основаниям, причем если соблюдение первой категории считалось строго обязательным, то общий претензионный порядок расценивался в ряде случаев как формальный и его нарушение, как правило, не препятствовало принятию органами арбитража к рассмотрению споров и их разрешению по существу. Для такого деления имелись основания*(261).
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1973 г. ст. 6 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (а соответственно, и гражданские кодексы союзных республик) была дополнена частью четвертой следующего содержания: "До предъявления иска, вытекающего из отношений между организациями, обязательно предъявление претензии. Изъятия из этого правила устанавливаются законодательством Союза ССР"*(262). Внесению этих дополнений в Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик и в гражданские кодексы союзных республик предшествовало утверждение Советом Министров СССР постановлением от 17 октября 1973 г. N  758 "Положения о порядке предъявления и рассмотрения претензий предприятиями, организациями и учреждениями и урегулирования разногласий по хозяйственным договорам"*(263) (далее - Положение о претензиях), которое, в свою очередь, было разработано в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 23 декабря 1970 г. N 1025 "Об улучшении правовой работы в народном хозяйстве"*(264).
После принятия Положения о претензиях, а особенно после Указа Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1973 г., дополнившего ст. 6 Основ гражданского законодательства правилом об обязанности предъявления претензии до предъявления иска, вытекающего из отношений между организациями, основания для деления претензионного урегулирования хозяйственного конфликта на указанные выше две категории отпали.
Все последующее (до начала 90-х гг. ХХ в.) законодательство лишь подчеркивало обязательность принятия сторонами мер по претензионному урегулированию хозяйственного конфликта, необходимость, желательность и целесообразность благополучного завершения хозяйственного конфликта в претензионной стадии.
За период, прошедший со времени принятия Положения о претензиях и вплоть до 1 июля 1995 г. (вступления в действие АПК РФ 1995  г.), накопилась определенная практика его применения, частично нашедшая отражение в инструктивных письмах Госарбитража СССР от 29 декабря 1973 г. N И-1-45 и от 31 марта 1975 г. N И-1-17*(265).
В то же время следует отметить имевшие место попытки отступления от принципа обязательности принятия мер по урегулированию хозяйственного конфликта в претензионном порядке. Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 29 июня 1979 г. N 4 "О практике применения судами законодательства при разрешении споров, одной из сторон в которых является колхоз или межколхозная организация" (с изм. и доп., внесенными постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 26 марта 1981 г.)*(266), в п. 3 совершенно правильно отмечая, что Положение о претензиях не распространяется на требования, вытекающие из отношений колхозов и межколхозных организаций между собой и с участием государственных, кооперативных, общественных организаций, затем делает неожиданный и неверный вывод: "...и поэтому непредъявление претензии ответчику не является основанием к отказу в принятии искового заявления к производству суда". Вывод этот неправильный потому, что обязательность соблюдения претензионного порядка, как указывалось выше, базировалась прежде всего на ч. IV ст. 6 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, т.е. на закон, и какое-либо изъятие из этого правила применительно к колхозам и межколхозным организациям могло быть оформлено только законом, а этого сделано не было.
Можно сказать, что правовое регулирование претензионной защиты нарушенных прав и законных интересов хозяйственных организаций в своем развитии с 31 октября 1973 г. вступило в этап обязательности применения мер такой защиты, тогда как предыдущий этап характеризуется фрагментарностью правовых предписаний о соблюдении претензионного порядка урегулирования хозяйственных конфликтов.
Забегая вперед, стоит отметить, что не стало исключением и Положение о претензионном порядке урегулирования споров, утвержденное постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 24 июня 1992 г., которое определяло уже претензионный порядок урегулирования не только экономических споров, но и споров в сфере управления между предприятиями, учреждениями, организациями, органами государственной власти и управления, гражданами-предпринимателями.
До конца рассматриваемого периода и даже позже - до 1995 г. фактически сохранялись существовавшие со времени принятия Положения о претензиях (с 1973 г.) семь претензионных режимов доарбитражного (с 1991  г. - досудебного) урегулирования экономических споров:
1) базирующийся на Положении о претензиях 1973 г. и, в свою очередь, подразделявшийся на общий и специальные;
2) вытекающий из перевозок грузов, при предъявлении претензий к транспортным организациям;
3) вытекающий из Устава связи - речь идет об операциях по оказанию услуг связи;
4) претензии заказчиков (внешнеторговых организаций) и поставщиков товаров для экспорта, заказчиков и грузополучателей импортных товаров - правовой базой здесь служат внешнеэкономические соглашения, а нормативным актом - инструкция с грифом "Для служебного пользования" (Инструкция о сроках и порядке составления рекламационных актов на импортные товары и направления этих актов внешнеторговым объединениям от 26 июня 1972 г.);
5) претензии, вытекающие из отношений по иностранному страхованию;
6) претензии, вытекающие из отношений по перевозкам в заграничном сообщении;
7) претензии организаций Сельхозтехники (ее правопреемников), связанные с возмещением затрат на произведенный ими ремонт тракторов и сельскохозяйственных машин, приобретенных колхозами, совхозами и другими сельскохозяйственными предприятиями и вышедших из строя по вине заводов-изготовителей до истечения гарантийного срока.
Возвращаясь к главному, стержневому вопросу раздела, позволю себе задать вопрос: а осуществлялось ли экономическое правосудие в рассматриваемом периоде перечисленными выше органами, структурами и в других формах? С одной стороны, можно, опираясь на названия глав о госарбитраже в Конституциях СССР 1977 г. и РСФСР 1978 г. ("Суд и арбитраж"), сделать вывод - арбитраж тогда не отождествлялся с судом. Но, с другой стороны, анализируя нормы тех же конституций о содержательной компетенции госарбитража (ст.  175 Конституции РСФСР устанавливала: "Разрешение хозяйственных споров между предприятиями, учреждениями и организациями осуществляется органами государственного арбитража в пределах их компетенции"), следует сделать однозначный вывод - госарбитраж (да и другие структуры, создаваемые с подобной целью) осуществлял правосудие, разрешая хозяйственные споры. И здесь важно, что процедура разрешения этих споров существовала, причем достаточно подробно регламентированная. То есть это все равно что спросить: а была ли вообще процессуальная основа для деятельности этих органов и структур? Разумеется, была, и только одно это позволяет утверждать, что в рассматриваемом периоде экономическое правосудие осуществлялось отнюдь не административным путем. Не только суды (народные и вышестоящие) имели четкую процессуальную основу своей деятельности, но и государственный и ведомственные арбитражи работали на добротной процессуальной основе - автор настоящей работы это прочувствовал, что называется, "собственной шкурой" - четыре года (1973-1977 гг.) работал ведомственным арбитром, три года (1977-1980 гг.) - государственным арбитром и семь с половиной лет (1995-2003 гг.) - арбитражным судьей, так что вправе сравнивать экономическое правосудие - с процессуальной стороны - ведомственных и государственных арбитражей с арбитражным судом. И то, и другое арбитражный процесс. К тому же, если долгое время правила рассмотрения хозяйственных споров ведомственными арбитражами - во всех министерствах и ведомствах, где они были созданы, - при их разработке "подравнивали" к Правилам рассмотрения хозяйственных споров государственными арбитражами, то к концу 70-х гг. ХХ в. союзное правительство попросту распространило этот процессуальный документ, регламентирующий деятельность органов государственного арбитража, на все ведомственные арбитражи страны.
Конечно, эти правила не были детальными, но ход процесса, к тому же - в несколько инстанционном режиме, они регламентировали достаточно полно. Имевшие место наряду с арбитражным процессом другие формы урегулирования хозяйственных споров того периода не имели необходимой процессуальной основы, их доля в общем объеме экономического правосудия была незначительной, да и деятельность в этих формах была процессуально отнюдь не произвольной.
В рассматриваемый период важная роль отводилась и третьей составляющей понятия "экономическое правосудие". Правда, подбор и состав лиц, в обязанности которых входило рассмотрение хозяйственных споров, осуществлялся в несколько иной форме, чем сегодня. Как минимум, должности укомплектовывались - по мере возможности - профессионалами, сведущими в хозяйственном праве и арбитражном процессе. Поскольку руководители органов и структур (государственных и ведомственных арбитражей, иных подразделений в наркоматах, министерствах, главках, объединениях и т.д.) несли персональную ответственность за состояние работы по разрешению хозяйственных споров, они, естественно, стремились укомплектовать этот участок людьми, способными профессионально решать поставленные задачи. Судебные органы того периода - в пределах своей юрисдикции разрешавшие хозяйственные споры - укомплектовывались судьями с соблюдением формализованных к ним требований и цензовых ограничений, по установленной законом и партийными установками процедуре и, в основном, из числа профессионалов.
Конец рассматриваемого периода развития механизма экономического правосудия в России был бурным, как и сама история - на сломе эпох.
17 мая 1991 г. были приняты законы "О Высшем Арбитражном Суде СССР" и "О порядке разрешения хозяйственных споров Высшим Арбитражным Судом СССР", но в силу известных причин этот суд по-настоящему не успел развернуться. Тем не менее любопытно отметить, что в ст. 1 закона об этом суде закреплялось, что он "осуществляет судебную власть в пределах полномочий Союза ССР путем разрешения хозяйственных споров между предприятиями, учреждениями и организациями, в том числе колхозами, индивидуальными, совместными предприятиями и международными объединениями организаций СССР и других стран, государственными и иными органами". Председатель того так и не начавшего действовать суда В.Ф. Яковлев указывал также, что Высший Арбитражный Суд "станет принимать к производству дела по спорам, связанным с обжалованием, с признанием недействительными актов, исходящих от органов государственного управления союзного уровня, которые предприятие считает нарушающим его права"*(267). Относительно компетенции этого суда по разрешению споров между предприятиями разных союзных республик В.Ф. Яковлев отмечал условия, при наличии которых могло понадобиться вмешательство данного союзного суда: "Когда республики договорились об этом между собой, или когда это предусмотрено законодательством той или иной республики, или когда стороны при заключении договора записывают условие о возможности обращаться в Высший Арбитражный Суд. Все это уже согласовано с союзными республиками, у которых есть разные подходы, но в целом имеется понимание и одобрение этого принципа"*(268). В принципе и сегодня данный - по сути лишь законотворческий, без правоприменения - опыт небесполезен в международной правотворческой деятельности государств - участников СНГ, в том числе при рассмотрении и решении вопросов по изменению юрисдикции существующего Экономического суда СНГ и создании судов, предназначенных для разрешения экономических споров между хозяйствующими субъектами тех государств-участников СНГ, которые входят в различные межгосударственные объединения в рамках СНГ.
Формальной датой завершения рассматриваемого периода следует назвать 1 октября 1991 г. В п. 2 постановления Верховного Совета РСФСР от 4 июля 1991 г. о введении в действие Закона РСФСР "Об арбитражном суде" указывалось: "Упразднить с 1 октября 1991 г. на территории РСФСР арбитраж и иные аналогичные органы в системах министерств, государственных ведомств, в ассоциациях, концернах, иных объединениях, а также на предприятиях и организациях"*(269). Фактически же государственный и ведомственные арбитражи и иные органы и структуры из числа перечисленных выше осуществляли свою деятельность в сфере экономического правосудия до реального образования в тех или иных местностях России арбитражных судов и практического их "запуска в работу".
Резюмируя, можно сказать, что механизм экономического правосудия в России за весь период социалистического строительства состоял из множества органов и структур с не всегда четко очерченной компетенцией, базировался, в основном, не на законах, а на множестве подзаконных и даже ведомственных нормативных актах, не всегда имел достаточную процессуальную базу, но он тем не менее последовательно развивался, включая в себя организационные формы по до- и внеарбитражному урегулированию споров, пополнялся специалистами, при назначении которых на должность законодатель никаких цензовых требований не выдвигал, ибо сами эти должности особо престижными не считались, однако именно эти люди обеспечивали огромный объем работы с довольно высокими для своего времени результатами.
Отношение реальной власти к правосудию рассмотренного периода четко охарактеризовано в современной научной литературе: "Из-за культивировавшегося партией пренебрежительного отношения к регулирующим возможностям права, подмены юридических актов волевыми решениями, голым администрированием суду с первых же дней Октябрьского переворота 1917 г. было запрограммировано место обычного управленческого учреждения. Им командовали все: и партийные функционеры, и местная советская власть, и прокуратура, и МВД, и КГБ, а в последнее время даже толпа на улице. Этот суд боялся всех - кого же он мог защитить?"*(270).
Все в совокупности иные, не судебные, структуры, осуществлявшие в рассмотренный период экономическое правосудие в России, находились в еще более приниженном и зависимом положении, чем суды. Тем значимее то обстоятельство, что экономическое правосудие в этот период все же было, действовало и развивалось, движимое, невзирая на названные обстоятельства, конкретными людьми.

[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]