История нотариата

Часть вторая
Нотариат как государственная должность

Отдел первый
Процесс возведения нотариата в государственную должность

Глава девятая
Императорские и королевские нотариусы

Мы видели в предшествующем отделе, что группы варварских племен разместили на развалинах западной империи свои государства, кодифицировали национальное право и живут в этих союзах отдельной, самостоятельной жизнью, постепенно воспринимая и ассимилируя остатки римской цивилизации и права. В 800 году историческая сцена представляет новое явление; разнообразие племенных государств исчезает или, точнее сказать, поглощается новою римскою империей Карла Великого. Несокрушимая энергия и воинский гений Карла заставляют Западную Европу признать его власть, а церковь дает ей санкцию и титул императорства, как бы уплачивая этим за свое признание со стороны империи при Константине. Новая форма политической жизни не произвела существенных изменений в гражданскоправовых отношениях тех племен, которые она охватывала. Опрокинув политическую самостоятельность побежденного народа, Карл оставлял почти неприкосновенным внутренний порядок его гражданской жизни и в этом отношении остался верным завоевательной тактике прежних варварских вождей, которые, как мы видели, подчиняя себе римское население, оставили неприкосновенным юридический порядок во взаимных отношениях римлян между собою. Лонгобарды, франки, бургунды, алеманны, баварцы и другие по-прежнему определяются национальным правом. Карл не менее своих предшественников чтит его принцип и на втором году своего императорства повелевает кодифицировать народное право фризов, саксов, англов и т. д.*(611). Значение национального права каждого племени открыто признается и в законах сыновей его Пипина*(612) и Людовика Благочестивого*(613). Но рядом с национальными кодексами теперь является возвышающийся над всеми ими новый источник права - капитулярии. Хотя названия многих из них (capitula, quae in lege salica mittenda sunt, capitula, quae in lege Ripuaria mittenda sunt, capitula legi Bajuvariorum addita и т. д.*(614)) дают с первого взгляда основание предполагать, что они относились лишь к праву какого-либо одного народа, но из сравнения содержания их с кодексами народного права оказывается, что за исключением относящихся к рипуарскому праву остальные капитулярии заключают в себе дополняющие или изменяющие постановления для всех*(615) и являются источником общего права империи в противоположность национальному каждого отдельного народа*(616). Тот же характер общего права имеют капитулярии и при преемниках Карла, особенно при Людовике Благочестивом, при котором только один капитулярий (capit. 2. an. 819) имеет непосредственное отношение ad legem salicam*(617).
Для рассматриваемой нами области этот новый источник права имеет особенное значение. С него начинается вторая эпоха в истории развития нотариального института. Капитулярии возводят нотариат на степень государственной должности, получающей авторизацию от верховной власти*(618). Римские табеллионы занимались в виде свободного промысла составлением юридических актов и судебных бумаг, хотя и под контролем государства. Scribae publici варварского периода выступали также в качестве только свободных техников; их деятельность обуславливалась лишь знанием документальных форм и требований закона, а не авторизацией со стороны государства. Другое дело нотариусы каролингского периода, notarii electi, созданные Капитулярием 803 года. Получая свое назначение от императорских комиссаров (missi, зендграфы) именем верховной власти, вместе с скабинами и адвокатами, они распределяются по округам и обязательно являются на placita для составления как судебных решений, так и документов о юридических сделках, совершавшихся по обычаю того времени пред народным собранием. О каждом нотариусе, избранном для известного округа, зендграф, на основании того же капитулярия, сообщает императору; имя его вносится в матрикулы императорской канцелярии. По Капитулярию 805 года нотариусы, авторизируемые верховной властью, являются не на одних только судебных собраниях, но и в административной области, при графах, епископах и т.д.
Ниже, при исследовании организации нотариата в этот период, мы подробно изложим как сам ход законодательства, так и результаты его, теперь же ограничимся одним общим указанием на тот путь, по которому шло возведение нотариата в государственную должность, т. е. на соединение в одно учреждение нотариусов авторизированных для судов и административной области с императорскими и королевскими. Оно проявлялось не только в возведении в должность тех и других именем верховной власти, но и в общем названии их notarii auctoritate imperiali или sacri palatii. Хотя единение существовало недолго и совершенно исчезло после раздробления империи при сыновьях Людовика Благочестивого, но последствия его сохранились во всей силе там, где удержалось само учреждение notarii electi, т. е. в Италии.
Рассмотрим сначала организацию учреждения императорских нотариусов.
Из предшествующего изложения мы знаем, что при остготских и лонгобардских королях существовали канцелярии, устроенные по римско-византийскому образцу. То же явление усматривается и при дворе франкских королей. Стремление приблизиться к обстановке римского кесаря неотразимо господствовало в душе варварских повелителей; это было любимой мечтой их. При Меровингах королевские нотариусы назывались referendarii. Они обязаны были подготовлять дипломы и представлять королю для подписи, а потом сами подписывать их и прилагать королевскую печать*(619). Разделялись ли они на ранги, подобно нотариусам римских императоров, не известно. Мы знаем только то, что referendarii были светские люди и что во время Меровингов лица духовного звания не занимали этой должности*(620). При Каролингах положение и организация королевской канцелярии изменились во многих отношениях, хотя нет возможности проследить исторически все фазисы этой перемены. Она совпадала с постепенным переходом от королевства Меровингов к правлению майордомов и от этих последних к новому королевству и императорству. Подобно пфальцграфам и референдарии с переходом власти к майордомам утратили свое влияние и значение. При Карле Мартелле они еще встречаются, но сто лет спустя само имя референдарий предается забвению. На место их выступают канцлеры, принадлежавшие к духовенству; теперь не только должность нотариуса, но и простых писцов большей частью замещают лица духовного звания, что объясняется, с одной стороны, тесной связью Пипина с духовенством, с другой - сравнительно большей степенью его образованности, открывавшей ему дорогу даже в совет короля. Организация канцелярии обозначается определенно только при Карле. Может быть, и в прежнее время существовало различие между рефендариями и нотариусами, но вполне оно выработалось только теперь, когда с наследством после брата, с покорением лонгобардов и саксов, с уничтожением независимости баварцев расширился круг административной деятельности, потребовался многочисленный канцелярский персонал и с тем вместе, под влиянием организующего ума повелителя, создалось распределение должностей при канцелярии и порядок ведения дел ее.
Во главе канцелярии стоял канцлер, руководивший всею ее деятельностью. Как мы сказали, канцлеры принадлежали к духовенству. Гитерий, исполнявший должность канцлера до 776 года, был аббатом монастыря Cormery*(621), Радо (776 по 794 год) был также аббатом монастыря S. Vaas d'Arras*(622), Эрканбальд (с 794 no 812 г.) и Иеремия (от 812 по 818 г.) принадлежали также к духовенству; последний был архиепископом*(623). Канцлеры Людовика Благочестивого Фридугиз (от 819-832), Теото (от 832-834) и, наконец, Гуго (от 834- до смерти Людовика) были также аббатами монастырей (св. Мартина Турского и других*(624). Епископов и аббатов в должности канцлеров встречаем и при последующих Каролингах, например при Лотаре 1. Несмотря на высокое положение канцлеров, влияние их на дела вне канцелярии было весьма незначительно. Если мы и видим примеры, что представители канцелярии, как например Гитерий, принимают участие в дипломатических делах и являются в качестве посланников, то этим они обязаны были исключительно своим личным качествам, а вовсе не служебному положению. Вообще влияние канцелярии на ход государственных дел было ничтожно. Она представляла собою лишь бюро, в котором то, что решалось или приказывалось высшими властями, облекалось по известным нормам в документальную форму, и где самостоятельно не предпринималось ничего, что могло бы влиять на внутреннюю или внешнюю политику государства*(625).
За канцлером следовали нотариусы, большая часть которых также принадлежала к духовенству. Они обязаны были не только подготовлять императорские дипломы, но и контрассигнировать их вместо канцлера в случае его болезни или отсутствия. Из них назначался императором канцлер. Почти все вышепоименованные канцлеры встречаются еще в должности нотариусов на многих документах, которые они контрассигнировали вместо канцлера.
Для механической переписки существовал особый разряд простых писцов. Большей частью они воспитывались в придворной школе Карла, где обучались письму, нотариальным знакам и приемам. Ознакомившись с нотариальным делом теоретически, они под руководством канцлеров и нотариусов упражнялись практически в самой канцелярии в деловом стиле и редакции актов. От них требовалось не одно образование, но также верность, скромность, неподкупность*(626). Подготовленные таким образом писцы эти или оставались на службе при императорской канцелярии, или поступали в нотариусы к герцогам и маркграфам.
Императорские и королевские документы относились не только к области законодательства и администрации, но и специально к интересам частных лиц. Франкские законы предоставляют королю вместе с необходимой юрисдикцией и волюнтарную. По lex ripuariorum документы по некоторым юридическим сделкам должны быть безусловно совершены перед королем, следовательно подготавливались в его канцелярии. Общее название для всех документов императорских или королевских есть preceptum regale или imperiale, preceptio regalis или imperialis и auctoritas regia или imperialis. Это суть общеупотребительные наименования для всех актов без различия между ними по содержанию или форме. В эпоху Меровингов и последних Каролингов общим названием для них было pagina, testamentum. К общим наименованиям принадлежит наконец confirmatio и charta. Специальные названия, основывающиеся на различии содержания суть: a) constitutio и decretum; они относились к актам, устанавливающим право, закон*(627). Co времени Людовика Благочестивого название constitutio принадлежало многочисленным документам, относившимся до порядка управления населенными имениями монастырей и каноникатов*(628); b) edictum, название принадлежавшее главным образом документам, заключающим в себе объявление об имперских законах. Этим именем (edictis imperialibus confirmare) означались также и всякого рода императорские утверждения как частных сделок*(629), так и уставов церковных и монастырских владений*(630); с) litterae и epistolae, содержащие в себе в форме письма королевские или императорские распоряжения, пожалования и т. д. В этой форме чаще всего встречается предоставление mundium (особый королевской защиты.)*(631), освобождение от пошлин и т.п.
Документы для частных лиц, изготовлявшиеся в королевской или императорской канцелярии, относились к следующим сделкам: 1) к передаче недвижимого имущества чужестранцу*(632), 2) к полному освобождению раба с предоставлением ему прав свободнорожденного человека (ingenui)*(633) 3) к назначению общего представителя на суде*(634).
Обратимся теперь к рассмотрению порядка совершения документов императорскими нотариусами.
Кроме общих принадлежностей всех актов того времени - формулы воззвания к Богу, означения времени написания, имени царствующего императора, года, месяца, индикта, в императорских и королевских документах были свои особенности, резко обособлявшие их.
Каждый документ начинается с указания того лица, к которому он адресован (inscriptio). Если он содержит общеобязательные распоряжения, то обыкновенно начинается так: omnibus comitibus, vicariis, centenariis sive junioribus vestris и т. д. или omnibus praelatis ecclesiarum, sive comitibus, aut vassalibus nostris и т. д.*(635), иногда же просто: notum sit omnibus fidelibus nostris или notum fieri volumus omnibus fidelibus nostris*(636). За этим следует изложение причин, побуждающих императора или короля к тому или другому распоряжению: arenga или рrоеmium; в этой части документа указывается на обязанности верховной власти и на практическую необходимость исполнения их. Связь с последующим изложением образует выражение: ideoque praecipimus atque jubemus*(637), вслед за которым излагается королевское или императорское повеление (narratio, dispositio), редактируемое в традиционной формуле. Последнюю часть документа составляет укрепление его (corroboratio): подписи короля, канцлера или нотариуса и печать.
Основным образцом для редакции каролингских документов был сборник Маркульфа, первая часть которого заключает в себе сорок формул для praeceptiones regales. Нельзя ничего сказать против удовлетворительности самой системы этого сборника; формулы тождественные или сходные по содержанию следуют одна за другой; части одинакового склада, как например corroboratio, Маркульф не повторяет в каждой формуле, но часто указывает на них начальным словом, что составляет характеристическую черту его.
При Людовике Благочестивом и его преемниках существовал особый сборник, состоявший из пятидесяти четырех формул, выработанный при Фридугизе, по мнению некоторых, в самой императорской канцелярии, по мнению же других - в школе монастыря Св. Мартина Турского. По имени первого издателя он называется сборником Carpantier. Кроме этих двух систематических и в известном смысле официальных руководств существовало еще несколько экстравагантных формул*(638).
Документ, изготовленный канцлером и нотариусами, представлялся королю для утверждения. Он или подписывал его или вместо подписи ставил на нем собственной рукой известный знак или, наконец, приказывал только приложить к нему печать. Смотря по важности, документ или подписывался только или утверждался одною печатью*(639). Так, например, письма Карла и облеченные в форму письма mandata и т.п. утверждались лишь печатью. При Пипине и Карломане почти все королевские дипломы имеют собственноручный знак и печать, за исключением грамот, освобождающих от пошлин, при Карле же - только акты о привилегиях, пожалованиях и иммунитетах. Co времени Людовика Благочестивого участие императора в утверждении документов ограничивалось самым незначительным числом*(640).
Подписи и печати предшествовала особая формула: et ut haec auctoritas firma debeat permanere, manu propria supter firmavimus et annuli nostri impressione signavimus. (Эта формула имеет множество вариантов*(641). Меровингские короли почти все умели писать, вследствие чего документы их имеют собственноручную подпись. Другое дело Каролинги. Пипин вовсе не умел писать; Карл выучился писать лишь в последние годы жизни. Поэтому на каролингских документах большей частью мы видим только собственноручный знак короля. Впрочем, и этот последний не принадлежал ему всецело. Обыкновенно в канцелярии изготовлялись на дипломе крест или номинальная монограмма в такой степени, что королю оставалось только поставить один штрих или черту, чтобы закончить знак. За ним следовала объяснительная формула, написанная рукой канцлера, что этот знак принадлежит такому-то королю: signum Caroli gloriossissimi regis и т. п. Пипин и Карломан употребляли обыкновенный крест, ставя собственноручно один штрих в центральной его части*(642), но Карл вводит в употребление номинальную монограмму*(643), которая также изготовлялась предварительно нотариусом и заканчивалась постановкою одного недостающего штриха рукою императора.
При каждом акте после королевской подписи или знака находится подпись (recognitio) представителя канцелярии или нотариуса, заступавшего его место. Формула ее содержит имя и титул подписывающего и заканчивается словом subscripsi. В целом текст ее таков: N. N. recognovi et subscripsi или N. N. ad vicem N. N. (имя канцлера) recognovi et subscripsi. В графическом отношении в подписи канцлера и нотариуса является та особенность, что: 1) в начале ее стоит хризма, т. е. известный фигуральный знак, заменяющий воззвание к Богу и 2) вся формула изображалась продолговатым шрифтом, которым обыкновенно начинался документ и которым канцлер делал свое пояснение о принадлежности такому-то королю знака, заменявшего подпись*(644). Последнее слово формулы subscripsi сопровождалось украшениями, состоящими из закругленных и спиралеобразных линий*(645), которые до такой степени разнообразны, что у каждого контрассигнатора были свои формы этих линий, отличавшие его подпись от других.
За подписью канцлера следует императорская или королевская печать. При Меровингах и первых Каролингах существовало два вида печати: sigillum и anulus. Под первым разумеется собственно инструмент, служащий для приложения печати, под вторым - заменяющее ее изображение, вырезанное на перстне. Есть еще третье название - bulla. Долгое время под этим наименованием разумели только висячие металлические печати, но это лишено основания, ибо, с одной стороны, в документах встречается выражение bulla cerea, что ни в каком случае не дает права разуметь под bulla только металлическую печать, с другой - и эта последняя называются anulus или sigillura. Так, в одном документе Карла Лысого от 876 года мы читаем: anuli nostri aurei appensione sigillare jussimus*(646). Как видно из формул, anulus и bulla суть выражения однозначащие*(647). Из Григория Турского мы знаем, что референдарии меровингского периода были хранителями королевской печати*(648). В каролингских документах около печати почти постоянно встречаются примечания, написанные тиронскими знаками, которые указывают на имя нотариуса, приложившего ее (например Gildeboldus sigillarit*(649), или Hirminmaris magister fieri jussit qui et sigillavit*(650). Отсюда усматривается, что королевская печать находилась в руках канцелярского персонала и прилагалась или самим канцлером или по его распоряжению одним из нотариусов. Нормальное положение ее было по правую сторону контрассигнационной подписи*(651). Масса, на которой вытеснялась она, состояли из воска с прибавлением различных красок*(652). На печати времен Карла и Людовика около изображения их находится надпись ХРЕ PROTEGE CAROLUM REGEM, или IMPERATOREM (или + ХРЕ PROTEGE HLUDO VVICUM IMPERATOREM), но при доследующих Каролингах - одно имя короля с прибавлением Gratia Dei rex*(653). Ниже печати в отдельных строках означались время и место написания документа, за чем следовала заключительная фраза: feliciter in domino или in Dei nomine feliciter*(654).
По образцу императорской были организованы канцелярии королей, герцогов и маркграфов. Из лонгобардских документов у Муратори мы усматриваем, что во главе королевской канцелярии стоял также канцлер, за которым следовали нотариусы*(655). Порядок написания документов и формальности при утверждении их совершенно тождественны с императорскими*(656).
Последующая история императорской и королевских канцелярий не представляет никаких существенных изменений в организации. Лишь название канцлер заменяется другим protonotarius и, как видно из документов XII века*(657), с прибавлением imperialis aulae. Ho порядок редакции документов остался неизменным в течение всех средних веков, что видно из сборника формул <Sintagmata dictandi> открытого Мобилльоном и составленного, как он полагает, около 1180 года*(658). По sintagmata dictandi, документы императоров, королей и т. д. не носят на себе какого-либо неизменного знака, но произвольный по желанию писца: крест, хризму, букву, перечеркнутую известным образом, или иное что-либо. Первые строки изображаются длинными и равными буквами. Начало должно быть следующее: <во имя святой и нераздельной Троицы NN божиею милостию император Август. После этого пролога излагаются побудительные причины написания документа; например: достоинство короля требует, чтобы не были оставлены без внимания просьбы таких-то лиц или другое какое-либо побуждение. За этим следует самый текст повеления. В конце акта должно быть сказано, что преступающий вышеизложенное повеление обязан будет заплатить тысячу ливров золотом или иной штраф, установленный императором. После этого следует упоминание, что император подписал документ собственною рукою и повелел приложить к нему свою печать. На акте <должна быть монограмма, представляющая в сокращенном виде имя императора, по обеим сторонам которой длинными и равными буквами пишется знак такого-то благочестивейшего императора или короля и, наконец, менее удлиненными и не так сжатыми изображается подпись канцлера или лица, заступающего его место. В последней строке означается время и место составления документа>.