[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]

Практика применения ГПК РФ

6. Судебные доказательства

103. Каково значение относимости и допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве?
Согласно ч. 1 ст. 55 ГПК доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
В соответствии со ст. 59 ГПК суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, поэтому относимыми судом признаются только те доказательства, которые имеют значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
Относимые доказательства должны быть тесно связаны с предметом доказывания по делу. Принято считать, что относимость доказательств характеризует их существо, допустимость - форму доказательств.
В силу ст. 60 ГПК обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. Кроме того, действует общее правило ч. 1 ст. 55 ГПК, что доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, поэтому, если обстоятельство по делу подтверждается определенным средством доказывания (ст. 60 ГПК), но нарушена процедура совершения этого действия, такое доказательство нельзя считать допустимым, т.е. допустимость доказательств прежде всего относится к соблюдению процессуальной формы доказывания.
Учитывая, что в силу ст. 157 ГПК одним из основных принципов судебного разбирательства является его непосредственность, решение может быть основано только на тех доказательствах, которые были исследованы судом первой инстанции в судебном заседании. Если собирание доказательств производилось не тем судом, который рассматривает дело (ст. 62-65, 68-71, п. 11 ч. 1 ст. 150, ст. 170 ГПК), суд вправе обосновать решение этими доказательствами лишь при том условии, что они получены в установленном ГПК порядке (например, с соблюдением установленного ст. 63 ГПК порядка выполнения судебного поручения), были оглашены в судебном заседании и предъявлены лицам, участвующим в деле, их представителям, а в необходимых случаях экспертам и свидетелям и исследованы в совокупности с другими доказательствами. При вынесении судебного решения недопустимо основываться на доказательствах, которые не были исследованы судом в соответствии с нормами ГПК, а также на доказательствах, полученных с нарушением норм федеральных законов (ч. 2 ст. 50 Конституции, ст. 181, 183, 195 ГПК).

104. Как распределяются между сторонами обязанности по доказыванию в гражданском судопроизводстве?
По общему правилу, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом (ч. 1 ст. 56 ГПК).
Однако в некоторых случаях обязанность доказывания регулируется по-другому нормами материального права. Так, например, в п. 7 постановления Пленума ВС "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" отмечено, что в силу ч. 1 ст. 152 ГК обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике независимо от того, предъявлен ли иск о защите чести, достоинства, деловой репутации либо о возложении на средство массовой информации обязанности опубликовать ответ истца на публикацию. Истец обязан доказать лишь сам факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск.

105. Может ли факт распространения сведений, порочащих честь и достоинства истца, подтверждаться средствами видеозаписи?
Видеозапись телевизионной передачи является допустимым доказательством распространения порочащих честь и достоинство сведений и оценивается в совокупности со всеми доказательствами по делу*(15).

106. В каких случаях редакция средства массовой информации или ее учредитель освобождаются о гражданско-правовой ответственности за диффамацию?
Освобождение от гражданско-правовой ответственности может иметь место при отсутствии одного или нескольких условий привлечения к ней. Основания освобождения от ответственности могут быть предусмотрены законом или договором. Поскольку гражданско-правовая ответственность за диффамацию в СМИ носит внедоговорный, деликтный характер, то основания освобождения от нее могут быть предусмотрены только законом.
Согласно п. 2 ст. 1064 ГК лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Это правило полностью применимо к ответственности за диффамацию в СМИ в форме возмещения убытков, носящей виновный характер. Однако ответственность за диффамацию в СМИ в форме компенсации морального вреда носит безвиновный характер. Возможно, для того чтобы такая повышенная ответственность не была безграничной, российское законодательство о СМИ содержит специальный перечень обстоятельств, освобождающих СМИ от ответственности за диффамацию. Их принято называть привилегированными утверждениями, или привилегиями. В судебной практике привилегии широко применяются как средство защиты от исков о диффамации к СМИ. Привилегии условно можно разделить на прямо предусмотренные Законом РФ "О средствах массовой информации" (далее - Закон о СМИ) и вытекающие из тех или иных норм закона при их толковании и применении в судебной практике. Они лишают диффамационный деликт, являющийся основанием гражданско-правовой ответственности, его важнейшей составляющей - противоправности. Несмотря на причинение вреда потерпевшему распространением в отношении него дискредитирующих сведений, такие действия в плане применения за них юридической ответственности рассматриваются как правомерные или юридически безразличные. Основания освобождения от гражданско-правовой судебной ответственности за диффамацию установлены действующим Законом о СМИ. В силу ст. 57 этого Закона редакция, главный редактор, журналист не несут ответственности за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан и организаций, либо ущемляющих права и законные интересы граждан, либо представляющих собой злоупотребление свободой массовой информации и (или) правами журналиста, в шести перечисленных в данной статье случаях.
Если судом будет установлено, что ложная, порочащая потерпевшего информация содержится в перечисленных обязательных сообщениях, СМИ освобождается от гражданско-правовой ответственности за диффамацию. По этому поводу в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 18.08.1992 N 11 с изменениями и дополнениями сказано: "Наличие обстоятельств, которые в силу ст. 57 Закона РФ "О средствах массовой информации" могут служить основанием для освобождения от ответственности редакции, главного редактора, журналиста за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан, а также деловую репутацию граждан и юридических лиц, не исключает возможности рассмотрения судом иска юридического лица или гражданина об опровержении таких сведений. При этом к участию в деле должны быть привлечены граждане и организации, от которых поступили такие сведения и которые должны доказать, что они соответствуют действительности. На редакцию средства массовой информации в случае удовлетворения иска может быть возложена обязанность сообщить о решении суда и в случае, если имеются основания, исключающие ее ответственность". В литературе высказана точка зрения о том, что "Верховный Суд РФ ограничительно истолковал статью  57: он пришел к выводу, что орган СМИ по статье 57 может быть освобожден не от всех видов, а только от некоторых видов гражданско-правовой ответственности. В частности, орган СМИ не освобождается от обязанности опровергнуть неверные сведения и сообщить о решении суда"*(16).
С таким доводом нельзя согласиться, поскольку из трех санкций, указанных в ст. 152 ГК, опровержение является мерой защиты, так как не носит имущественного, компенсационного характера, а компенсация морального вреда и возмещение убытков - это меры или формы гражданско-правовой ответственности. Поэтому, когда речь идет об освобождении от ответственности, это не значит, что СМИ освобождается от обязанности опровергнуть ложные, порочащие сведения, поскольку опровержение - это мера защиты, не относящаяся к формам гражданско-правовой ответственности. Следовательно, приведенное выше высказывание об ограничительном толковании Верховным Судом РФ ст. 57 Закона о СМИ не соответствует сложившимся правовым реалиям.
В связи с освобождением СМИ от ответственности в предусмотренных законом случаях возникает вопрос, не ущемляют ли подобные привилегии права и законные интересы потерпевших от диффамации в СМИ. Ответ на этот вопрос может быть только отрицательным, поскольку во всех перечисленных в ст. 18 и 57 Закона о СМИ случаях имеется лицо, которое выступает в роли распространителя - источника оспоренных сведений и может быть привлечено к компенсации морального вреда независимо от вины и к возмещению убытков при доказанности вины. Поэтому интересы потерпевшего в предусмотренных ст. 57 Закона о СМИ случаях, несмотря на освобождение от ответственности редакции средства массовой информации и журналиста, не страдают.
Прокомментируем один из шести установленных ст. 57 Закона о СМИ случаев освобождения СМИ от ответственности за распространение ложных, порочащих сведений: "если они являются дословным воспроизведением сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации, которое может быть установлено и привлечено к ответственности за данное нарушение законодательства Российской Федерации о средствах массовой информации" (п.  6). Эта привилегия часто применяется в судебной практике. Например, решением Верховного суда Удмуртской Республики удовлетворен иск А. к Т. и редакциям газет "Известия Удмуртской Республики" и "Удмуртская правда" о защите чести, достоинства и компенсации морального вреда. Не соглашаясь с этим решением, редакция газеты "Известия Удмуртской Республики" полагала, что не должна нести ответственность за распространение порочащих истца сведений, поскольку ею воспроизведено выступление Т. в газете "Удмуртская правда". Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, оставив без изменения решение суда первой инстанции, в кассационном определении отметила следующее: "Возлагая на газету "Известия Удмуртской Республики" ответственность за распространение порочащих не соответствующих действительности сведений, суд исходил из того, что статья Т. из газеты "Удмуртская правда" не дословно воспроизведена, а изложена в статье под другим названием, со своим комментарием, в котором также содержались сведения, не соответствующие действительности, порочащие честь и достоинство истца"*(17).
Этот пример из судебной практики подтверждает, что редакция СМИ может быть освобождена от ответственности за диффамацию только при дословном воспроизведении сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации. При внесении в них каких-либо изменений либо комментариев ответственность за диффамацию наступает на общих основаниях без привилегии, предусмотренной п. 6 ст. 57 Закона о СМИ. При этом на редакции СМИ, распространившей сообщение, лежит бремя доказывания факта дословности воспроизведения материала другого печатного органа.
В литературе высказаны предложения, отходящие от формально-логического толкования требований п. 6 ст. 57 Закона о СМИ, - привлекать к ответственности не только первого распространителя дискредитирующих сведений, но и последующих, если первым распространителем была газета с небольшим тиражом, а в последующем материал перепечатан центральной газетой и получил известность в стране*(18). Такое предложение представляется обоснованным, если в суде будет установлено, что со стороны второй газеты имело место злоупотребление правом (ст. 10 ГК). Тогда суд может отказать второй газете в применении привилегии, предусмотренной п. 6 ст. 57 Закона о СМИ.

107. Может ли протокол допроса свидетеля по уголовному делу, впоследствии прекращенному, служить письменным доказательством по гражданскому делу?
Исходя из положений ч. 1 ст. 55 ГПК доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.
Протокол допроса свидетеля по уголовному делу, содержащий сведения об обстоятельствах, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, должен быть оценен судом в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК на относимость и допустимость, а также достаточность и взаимную связь с другими доказательствами в их совокупности.

108. Какие особенности назначения экспертизы в новом ГПК?
В ГПК введены существенные дополнения и изменения, связанные с назначением судом экспертизы, требованиями к содержанию экспертизы, установлением новых видов и этапов проведения экспертизы.
Как и в прежнем, в новом ГПК отмечено, что при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (ч. 1 ст. 79). Инициатива о назначении первичной (основной) экспертизы принадлежит суду, сторонам и другим лицам, участвующим в деле. По собственной инициативе суд может назначить первичную экспертизу на этапе подготовки дела к судебному разбирательству (ст. 150).
В новом ГПК институт экспертизы в гражданском процессе дополнен, наряду с существовавшими видами первичной (ст. 74), дополнительной и повторной экспертиз в ГПК РСФСР (ст. 181), новыми видами комиссионной и комплексной экспертиз (ст. 82, 83). Необходимо отметить, что ГПК не содержит новых существенных процессуальных особенностей назначения экспертизы, связанных с разными основаниями их классификации.
Инициатива о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы также принадлежит суду, сторонам и другим лицам, участвующим в деле. По ходатайству сторон и других лиц, участвующих в деле, суд может назначить эти виды экспертизы. Каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым представляется заключение эксперта, как по нынешнему, так и по ранее действовавшему кодексу, определяется судом. При этом отклонение предложенных для рассмотрения экспертом вопросов суд обязан мотивировать.

109. Какие требования содержатся в ГПК к определению суда о назначении экспертизы и к заключению эксперта?
В ГПК (ч. 1 ст. 80) по сравнению с ранее действовавшим содержатся требования к определению суда о назначении экспертизы, а также требования к составу заключения эксперта (ч. 1, 2 ст. 86). В определении суда о назначении экспертизы указываются: наименование суда; дата назначения экспертизы; наименования сторон по рассматриваемому делу; наименование экспертизы; факты, для подтверждения или опровержения которых назначается экспертиза; вопросы, поставленные перед экспертом; фамилия, имя и отчество эксперта либо наименование экспертного учреждения, которому поручается проведение экспертизы; предоставленные эксперту материалы и документы для сравнительного исследования; особые условия обращения с ними при исследовании, если они необходимы; наименование стороны, которая производит оплату экспертизы. В определении суда также указывается, что за дачу заведомо ложного заключения эксперт предупреждается судом или руководителем судебно-экспертного учреждения об ответственности, предусмотренной УК.
Заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на вопросы, поставленные судом. Эксперт вправе включить в заключение обстоятельства, им установленные в ходе проведения экспертизы, которые, по его мнению, имеют значение для рассмотрения и разрешения дела и по поводу которых ему не были поставлены вопросы.

110. Вправе ли суд признать факт установленным или опровергнутым в случае уклонения стороны от участия в экспертизе?
Согласно ч. 3 ст. 79 ГПК суд вправе признать факт установленным или опровергнутым в случае уклонения стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования, а также в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно. Суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее экспертиза имеет значение, вправе признать факт установленным или опровергнутым. Такая норма была введена законодателем в ГПК РСФСР в 1995 г. и сохранена в ГПК. В качестве одного из положительных аспектов введения данной нормы может рассматриваться обеспечение гарантии прекращения сложившейся практики затягивания одной из сторон рассмотрения дела.
В определении Конституционного Суда РФ от 09.04.2002 N 90-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тихомирова Дмитрия Леонидовича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 74 Гражданского процессуального кодекса РСФСР" выражена правовая позиция Конституционного Суда РФ по данному вопросу.
Конституционный Суд отметил, что ч. 3 ст. 74 ГПК РСФСР предусматривает возможность применения судом в случае уклонения стороны от участия в экспертизе правовой презумпции, заключающейся в признании факта, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Данная норма, как и ст. 65 и 70 ГПК РСФСР, определяет полномочия суда по установлению обстоятельств, имеющих значение для дела, в случаях уклонения одной из сторон от выполнения процессуальных обязанностей и требований суда. Поскольку она направлена на пресечение препятствующих осуществлению правосудия действий (бездействия) недобросовестной стороны и обеспечение дальнейших судебных процедур, ее применение обусловлено установлением и исследованием фактических обстоятельств конкретного дела.
Исходя из того, что ч. 3 ст. 74 ГПК РСФСР предусматривается освобождение одной из сторон от обязанности доказывать обстоятельства, на которые она ссылалась, данная норма, дополняющая процессуальные гарантии защиты законных прав и интересов участников спора, сама по себе не может рассматриваться как нарушающая конституционные права и свободы, в том числе право на судебную защиту.

111. Является ли заключение эксперта исключительным средством доказывания?
Согласно п. 7 постановления Пленума ВС РФ "О судебном решении" судам следует иметь в виду, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (ст. 67, ч. 3 ст. 86 ГПК). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Если экспертиза поручена нескольким экспертам, давшим отдельные заключения, мотивы согласия или несогласия с ними должны быть приведены в судебном решении отдельно по каждому заключению.

112. Обязательны ли для суда в гражданском судопроизводстве по иску о возмещении вреда приговор суда или постановление судьи об административном правонарушении в отношении ответчика?
Как указано в п. 8 постановления Пленума ВС РФ "О судебном решении", в силу ч. 4 ст. 61 ГПК вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяний лица, в отношении которого вынесен приговор, лишь по вопросам о том, имели ли место эти действия (бездействие) и совершены ли они данным лицом.
Исходя из этого суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.
В решении суда об удовлетворении иска, помимо ссылки на приговор по уголовному делу, следует также приводить имеющиеся в гражданском деле доказательства, обосновывающие размер присужденной суммы (например, учет имущественного положения ответчика или вины потерпевшего).
На основании ч. 4 ст. 1 ГПК, по аналогии с ч. 4 ст. 61 ГПК, следует также определять значение вступившего в законную силу постановления и (или) решения судьи по делу об административном правонарушении при рассмотрении и разрешении судом дела о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесено это постановление (решение).

113. Имеют ли преюдициальное значение обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу?
Как указано в п. 9 постановления Пленума ВС РФ "О судебном решении", согласно ч. 2 ст. 61 ГПК обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.
Такое же значение имеют для суда, рассматривающего гражданское дело, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда (ч. 3 ст. 61 ГПК).
Под судебным постановлением, указанным в ч. 2 ст. 61 ГПК, понимается любое судебное постановление, которое согласно ч. 1 ст. 13 ГПК принимает суд (судебный приказ, решение суда, определение суда), а под решением арбитражного суда - судебный акт, предусмотренный ст. 15 АПК.
Исходя из смысла ч. 4 ст. 13, ч. 2 и 3 ст. 61, ч. 2 ст. 209 ГПК лица, не участвовавшие в деле, по которому судом общей юрисдикции или арбитражным судом вынесено соответствующее судебное постановление, вправе при рассмотрении другого гражданского дела с их участием оспаривать обстоятельства, установленные этими судебными актами. В указанном случае суд выносит решение на основе исследованных в судебном заседании доказательств.
Так, например, решением суда, оставленным без изменения последующими судебными инстанциями, М. отказано в удовлетворении требований о защите чести и достоинства как гражданина и деловой репутации как генерального директора акционерного общества "Хлебопродукт". Суд признал соответствующими действительности сведения, содержащиеся в газетной статье, в которой в отношении М. сообщалось, что именно он "умыкнул 30 миллиардов рублей из бюджета области, предназначенные как раз для оплаты за сданное крестьянами зерно...". Такой вывод мотивирован тем, что основанием для написания статьи явились вступившие в законную силу постановления арбитражного суда о взыскании с акционерного общества в пользу областной продовольственной корпорации задолженности по ссуде, выделенной из бюджетных средств на закупку сельскохозяйственной продукции. Выражение "умыкнул 30 миллиардов рублей" употреблено в значении незаконного удержания взысканной суммы истцом как генеральным директором и не носит оскорбительного характера, его понимание как "украл" является ошибочным.
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила вынесенные по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав следующее. Арбитражным судом разрешен экономический спор, возникший между юридическими лицами. Наличие у акционерного общества задолженности по ссуде само по себе не означает, что такая задолженность образовалась в результате незаконных действий генерального директора. Постановлением арбитражного суда не установлены факты, свидетельствующие о нарушении закона непосредственно генеральным директором акционерного общества и о том, что такое нарушение привело к названным в статье последствиям. Указанные обстоятельства являются юридически значимыми по делу, без их установления нельзя сделать вывод о соответствии действительности сведений, распространенных в отношении М. В нарушение ч. 2 ст. 50 ГПК РСФСР суд не поставил на обсуждение названные обстоятельства, не предложил ответчикам представить доказательства и не привел их в решении, как это предусмотрено ч. 4 ст. 197 ГПК РСФСР (Архив ВС. Дело N  41В-99-31). В приведенном примере ответчик не доказал соответствия действительности распространенных в отношении истца порочащих сведений, что и явилось причиной отмены состоявшихся по делу судебных постановлений.

114. Является ли аудио- и видеозапись самостоятельным средством доказывания в гражданском процессе?
В ст. 55 ГПК названы шесть средств доказывания: объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, письменные и вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи. Ранее в ГПК РСФСР аудио- и видеозаписи относились к вещественным доказательствам. ГПК выделил аудио- и видеозапись самостоятельным средством доказывания в гражданском процессе.
Согласно ст. 77 ГПК лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи.
Это свидетельствует о том, что ГПК особое внимание уделяет достоверности таких доказательств.

[an error occurred while processing the directive]
[an error occurred while processing the directive]