12.4. Проблемные вопросы рассмотрения третейским судом иных категорий споров

Итак, область правоотношений, которые могут быть предметом третейского разбирательства, ограничена сферой гражданско-правовых правоотношений. Это означает, что если спорные правоотношения возникли из административных или иных отношений, основанных на субординации сторон, на отношениях власти-подчинения, т.е. публичных правоотношений, то, даже несмотря на наличие соответствующей третейской оговорки, третейский суд не вправе принимать дело к своему производству и разрешать спор по существу. Если же это произойдет, то решение третейского суда не будет иметь юридического значения и не повлечет каких-либо правовых последствий.
В этой связи представляется неправомерной практика третейских судов, которые разрешают споры, в которых имеется публично-правовой элемент, например в сделках, заключаемых публичными властями и частными субъектами, при помощи которых оформляется процесс приватизации. Представляется, что соответствующая практика является неправомерной, поскольку в компетенцию третейского суда не входит рассмотрение споров публично-правового характера (а в приватизационной сделке превалируют публично-правовые начала, хотя, конечно, завершающий этап приватизации оформляется в виде договора купли-продажи, который по своей природе имеет гражданско-правовой характер), и, следовательно, должна быть прекращена. Впрочем, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации уже высказался по поводу заключения третейских соглашений о передаче споров, вытекающих из приватизационных отношений, на рассмотрение третейского суда, признав по одному из рассмотренных в порядке надзора дел недействительным соответствующее третейское соглашение*(849). В этой связи сложно согласиться с критикой указанного постановления, встречающейся в юридической литературе*(850). Такая критика не учитывает публично-значимых элементов в процедурах приватизации, т.е. таких элементов, которые отражают властный характер возникающих правоотношений. Разрешение же споров по поводу публично-властных правоотношений частными органами, каковыми являются третейские суды, допустимо только в случаях, когда это прямо предусмотрено действующим законодательством.
Зачастую в практике бывает сложно разграничить характер правоотношений, из которых возник спор. Так, имеют место случаи, когда спорные гражданские правоотношения связаны с административно-правовыми отношениями, вследствие чего у третейского суда возникают сложности квалификации таковых отношений.
ОАО "Нефтяная компания "Коми ТЭК" обратилось в арбитражный суд с иском к АО "ТотальФинаЭльф Разведка Разработка Россия" (далее - АО "Тоталь") о взыскании задолженности за услуги по приемке и транспортировке по трубопроводу сырой нефти, оказанные на основании заключенного между истцом и ответчиком договора. На основании этого договора истец оказывал ответчику услуги по приемке и транспортировке по трубопроводу сырой нефти на территории Ненецкого автономного округа. Компания выставляла ответчику счета-фактуры на оплату оказанных услуг в соответствии с п. 1 ст. 7 Закона "О налоге на добавленную стоимость", увеличивая стоимость услуг на сумму НДС. АО "Тоталь" оплатило счета частично, без учета сумм НДС, полагая, что не является плательщиком этого налога на основании пп. "я.3" п. 1 ст. 5 Закона, в связи с чем у ответчика перед компанией возникла задолженность за оказанные услуги. Компания обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании с АО "Тоталь" этой задолженности, считая, что спор о взыскании задолженности по договору в том случае, когда эта задолженность возникла в связи с оплатой продукции без НДС, выходит за рамки гражданско-правового спора, поскольку затрагивает публичные отношения государства и налогоплательщика. Поэтому такой спор, по мнению компании, не может быть рассмотрен третейским судом, а подлежит рассмотрению в арбитражном суде. Кассационная инстанция считает, что суд обоснованно удовлетворил ходатайство общества и со ссылкой на п. 2 ст. 87 АПК РФ оставил иск компании без рассмотрения. Согласно ст. 23 АПК РФ по соглашению сторон возникший или могущий возникнуть спор, вытекающий из гражданских правоотношений и подведомственный арбитражному суду, до принятия им решения может быть передан сторонами на рассмотрение третейского суда. Между ОАО "НК "Коми ТЭК" и АО "Тоталь" такое соглашение достигнуто в договоре от 5 февраля 1998 г. В соответствии со ст.  14 этого договора все разногласия, вытекающие из договора или возникающие в связи с договором, подлежат разрешению путем арбитража в МКАС при ТПП РФ. По мнению кассационной инстанции, суд правильно определил правовую природу данного спора как вытекающего из гражданских правоотношений. Согласно п. 1 ст. 7 Закона "О налоге на добавленную стоимость" реализация товаров (работ, услуг) предприятиям производится по ценам (тарифам), увеличенным на сумму налога на добавленную стоимость. Компания, руководствуясь этой нормой Закона, в счетах-фактурах увеличивала стоимость оказанных услуг на сумму налога на добавленную стоимость, а АО "Тоталь" оплатило услуги частично. Таким образом, у общества перед компанией имеется задолженность по договору за оказанные, но не полностью оплаченные услуги. Следовательно, на основании ст. 23 АПК РФ и ст. 14 договора спор о взыскании компанией с общества задолженности за оказанные услуги может быть передан на рассмотрение третейского суда, в данном случае - МКАС при ТПП РФ. Поскольку в данном случае имеется соглашение истца и ответчика о передаче всех споров, вытекающих из договора от 5 февраля 1998  г., на рассмотрение третейского суда и ответчик в своем первом заявлении по существу спора просил арбитражный суд оставить иск без рассмотрения в связи с его подведомственностью третейскому суду, суд правомерно вынес определение об оставлении иска компании без рассмотрения*(851).
Таким образом, на основании третейского соглашения в третейский суд может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом. Эта норма, с нашей точки зрения, означает не только возможность изъятия из подведомственности третейским судам определенных категорий гражданско-правовых споров, но и то обстоятельство, что если федеральным законом оговорено, что на разрешение третейского суда могут быть переданы споры, вытекающие в том числе и из отношений, которые имеют публично-правовой характер, то третейский суд вправе принять такой спор к своему рассмотрению. В зарубежной юридической литературе подчеркивается, что, несмотря на то, что субъекты по такого рода спорам (например, по инвестиционным спорам) являются неравными, это не меняет договорный характер передачи спора на разрешение третейского суда*(852). Однако в данном случае не важно то обстоятельство, что между публичным органом и частным субъектом отношения строятся на основании договора. Важным в данном случае оказывается то обстоятельство, что помимо договора, который связывает стороны, важными оказываются и императивные нормы, обеспечивающие публичные интересы в данной сфере.
Примером, иллюстрирующим высказанное суждение, является соотношение норм Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" и Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации". В соответствии со ст. 22 Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" споры между государством и инвестором, связанные с исполнением, прекращением и недействительностью соглашений, разрешаются в соответствии с условиями соглашения в суде, арбитражном суде или в третейском суде (в том числе в международных арбитражных институтах). Предположим, что соглашение о разделе продукции оспаривается как недействительное с точки зрения того, что в процессе его заключения были нарушены нормы, предписывающие сторонам (в том числе и государственным органам) соблюсти определенные условия его заключения. В том случае, если указанные нормы имеют публично-правовой характер, т.е. их реализация не зависит от волеизъявления лиц, заключивших данное соглашение, и подлежат исполнению в публичных интересах, то разрешение данного спора не является компетенцией третейского суда. Однако в силу прямого предписания п. 2 ст. 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", предусматривающего возможность изъятия из общего правила, соответствующая норма Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" позволяет передать на рассмотрение третейского суда (в том числе и в международный коммерческий суд) споры, связанные как с исполнением, прекращением, так и недействительностью такого соглашения. В то же время ст. 22 Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" не позволяет передать на разрешение третейского суда споры между государством и инвестором, связанные с заключением соглашения о разделе продукции. В основе концепции Федерального закона "О соглашениях о разделе продукции" лежит признанная в международном праве и в зарубежном законодательстве юридическая доктрина ограниченного (функционального) иммунитета, согласно которой государство, выступая в гражданско-правовых отношениях с частными субъектами не использует своих возможностей абсолютного иммунитета, которым обладает государство-суверен. В то же время вышеприведенная норма этого закона подтверждает, что наше государство не проводит последовательной законодательной политики при реализации доктрины ограниченного (функционального) иммунитета, поскольку в определенного рода случаях не допускает возможности разрешения споров между государством и частными иностранными инвесторами, в том числе и при посредничестве арбитражных (третейских) учреждений. Впрочем, на отсутствие четкой позиции российского законодателя по этому вопросу в литературе обращалось внимание*(853).
Весьма своеобразно регулирует возможность третейского разбирательства земельных споров Земельный кодекс РФ*(854). В соответствии с пунктом 2 ст. 64 ЗК РФ до принятия дела к производству судом земельный спор может быть передан сторонами на разрешение в третейский суд.
Данная норма характерна двумя особенностями как материально-правового, так и процессуально-правового характера, свидетельствующими о необходимости совершенствования законодательства о предметной подведомственности рассмотрения земельных споров третейскими судами.
Во-первых, действующее законодательство не содержит определения "земельный спор". В теории под таковым понимается "спор по поводу наличного субъективного права на конкретный земельный участок у лица, которому он предоставлен (отведен в натуре) в установленном порядке. Это спор, связанный с изъятием земельного участка полностью или его части, с ограничением правомочий владельца, пользователя или собственника земельного участка, с созданием препятствий к осуществлению земельных прав (например, возведение объекта, препятствующего использованию земли по целевому назначению или доступу к земельному участку"*(855). Г.А. Волков, обобщая высказанные в литературе по земельному праву точки зрения о том, каково содержание понятия "земельный спор", отмечает, что к таковым относятся споры, "связанные с нарушением или оспариванием прав граждан, юридических лиц на землю, включая право владения, пользования и распоряжения землей; земельно-имущественные споры, связанные не только с нарушением земельных прав, но и с возмещением убытков, вреда, вызванных этим нарушением; имущественные споры, возникающие из земельных отношений, где нет спора о праве на землю, а рассматриваются имущественные споры по поводу пользования и распоряжения; споры, связанные с предоставлением земли, с прекращением права на земельные участки"*(856).
Приведенные доктринальные дефиниции охватывают слишком широкий спектр споров, которые могут возникнуть в связи с землепользованием. Очевидно, что среди земельно-правовых споров могут быть споры, вытекающие из различных по своему характеру правоотношений. Сюда включаются как собственно гражданско-правовые споры (например, споры между соседями относительно возможности доступа к земельному участку), так и те споры, которые имеют административно-правовую природу (например, спор относительно законности изъятия в административном порядке земельного участка). Так, например, при организации третейского суда при "ЮгАгроФонде" в его компетенцию было включено разрешение следующих споров в аграрном секторе экономики: аренда земли; выделение земельного участка в натуре в счет земельной доли; выделение имущественного пая; компенсация доли участия при выходе из предприятия; переход доли участия в организации; купля, продажа, мена, дарение, передача по наследству долей и имущественных паев; отчуждение земли и имущества по различным договорам*(857).
Очевидно, что те споры, которые имеют административно-правовой характер, не могут быть переданы на рассмотрение третейского суда, даже если стороны заключили соответствующее третейское соглашение. Рассмотрение указанной категории споров является исключительной компетенцией государственных судов.
Таким образом, при толковании категории "земельный спор" как основания отнесения дел, связанных с их разрешением, к подведомственности третейского суда, следует исходить из того, что земельные споры могут рассматриваться третейским судом только в том случае, если они по своему характеру являются гражданско-правовыми. Указание в ст. 64 ЗК РФ на возможность передачи земельных споров на рассмотрение третейского суда необходимо толковать с учетом п. 2 ст. 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", исключающих из подведомственности третейских судов споры, имеющие публично-правовой характер. Вместе с тем представляется, что для исключения возможной двусмысленности толкования п. 2 ст. 64 ЗК РФ необходимо уточнить редакцию этой нормы, сформулировав ее следующим образом: "до принятия дела к производству судом земельный спор гражданско-правового характера может быть передан сторонами на разрешение в третейский суд".
Во-вторых, особенностью анализируемой нормы (ст. 64 ЗК РФ) является и то, что земельный спор может быть передан на рассмотрение третейского суда до принятия дела к производству государственным судом. Момент принятия дела к производству определяется принятием судьей поступившего в суд искового заявления. Этот вопрос решается судьей в течение пяти дней с момента подачи искового заявления. О принятии искового заявления к производству судья выносит определение, которое и является основанием возбуждения гражданского дела в суде первой инстанции (ст. 133 ГПК РФ, ст. 127 АПК РФ). Установленное правило о том, что земельный спор может быть передан на рассмотрение третейского суда до принятия государственным судом дела к производству, является изъятием из общего правила передачи споров на разрешение третейского суда, согласно которому третейское соглашение в отношении спора, который находится на разрешении в суде общей юрисдикции или арбитражном суде, может быть заключено до принятия решения по спору компетентным судом (п. 4 ст. 5 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации").
Среди важных направлений развития правового регулирования третейского судопроизводства - усовершенствование норм, регулирующих определение четкой предметной подведомственности дел, которые компетентны рассматривать третейские суды. Представляется, что законодателю необходимо отказаться от избранного им приема определения арбитрабельности споров, когда в законе предусмотрено, что на рассмотрение третейского суда могут быть переданы споры из гражданских правоотношений. Видимо, необходимо более четко определиться с категориями споров передаваемых на разрешение третейского суда. Обусловлено это тем, что ряд споров возникает на стыке частных и публичных отношений либо может иметь смешанный - частноправовой и одновременно публично-правовой - характер. К  примеру, необходимо более четкое регламентирование возможностей рассмотрения споров относительно права собственности на недвижимое имущество. Возможно, следует подумать о том, каким образом необходимо очертить круг передаваемых на разрешение третейских судов споров, вытекающих из семейных правоотношений.
До принятия Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации" в юридической литературе высказывались предложения о внедрении института третейского разбирательства в области здравоохранения. В то же время высказывались суждения о том, что это нецелесообразно, поскольку "природа конфликта в медицине прямо или косвенно связана с вредом пациенту, и спор не может быть перенесен в третейский суд для решения только экономического аспекта этого конфликта"*(858).
С принятием Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации" можно утверждать, что споры в области здравоохранения могут быть подведомственны третейским судам на основании достигнутого сторонами соглашения при условии, что эти споры находятся в гражданско-правовой плоскости, например вытекают из договора оказания услуг или из обязательств по возмещению вреда в результате ненадлежащего оказания услуг. Нужно сказать, что практика третейского разбирательства имеет примеры того, что в сфере здравоохранения внедряется институт третейского разбирательства. Создаются постоянно действующие третейские суды, специализирующиеся на разрешении споров в области отношений между учреждениями здравоохранения и пациентами. Так, например, при Ассоциации субъектов системы здравоохранения Тверской области был создан третейский суд, который приступил к деятельности в январе 2003 г. При этом члены ассоциации в качестве положительных сторон деятельности этого третейского суда отмечают более низкий уровень расходов при рассмотрении споров (2/3 ставок государственной пошлины), учет специфики медицинской отрасли, оперативное рассмотрение дел. В целях повышения эффективности деятельности третейского суда в ассоциации разрабатываются Положение о контроле качества медицинской помощи, Положение об эксперте, формируется Регистр экспертов по номенклатуре работ и услуг медицинской деятельности, готовится программа по подготовке врачей-экспертов*(859).